Книга Сердце с горьким ядом, страница 138 – Бринн Уивер

Я была права: время решает все.

Просто я не успела.

ГЛАВА 38

Единственный способ управлять стаей оборотней - быть Альфой.

А единственный способ для Альфы стать Альфой - либо унаследовать положение, либо убить за него. Пока последний вздох Альфы не покинет его тело, его мысли и правила остаются законом. Только тогда власть переходит к следующему.

Но сначала нужно стать оборотнем.

Или гибридом.

Я чувствую, как приказы Семена проникают в мой мозг, пока трансформация расползается по венам.

Взять вампиров живыми.

Остальных убить.

Но для него уже слишком поздно. Нет возврата от того, что я сделала, прежде чем ввела сыворотку себе в шею. Последний вздох Семена вырывается из перехваченного моими зубами горла.

Но этого мгновения достаточно, чтобы гибрид впился клыками в плечо Ашена.

Последний хриплый вздох Семена тонет в моем крике.

Все вокруг замирает.

Гибрид отпускает плечо Ашена, словно укусил раскаленное железо.

Оборотни, окружившие нас, застывают, их светящиеся глаза моргают. Они наблюдают за нами, затем поднимают морды к небу и воют. Гибриды подхватывают жуткими голосами.

Я чувствую все их мысли, подчиненные мне.

И это больно. Как будто в голове не хватает места. Как будто кровь застывает. Мышцы деревенеют. Суставы - будто из осколков стекла, режущих кости, которые должны соединять. Я цепляюсь за сознание, пока поле боя кружится перед глазами. Каждое движение к Ашену -агония. Но мне важно только добраться до него, до того, как он опустится на колени, прижимая руку к разорванному плечу, тяжело дыша.

Я подношу запястье к губам, дрожа от внезапного холода под кожей. Кусаю, подползая ближе. Зубы дрожат, когда я вижу, как он падает на спину.

— Все в порядке, вампирша? — шепчет он, прерывисто дыша. Тянется ко мне. Я знаю, он чувствует панику, жгущую метку на моей груди, так же как я чувствую его скорбь и смирение. Мои плечи трясутся, но я отказываюсь отвечать, отнимая руку.

— Gasaan… tiildibba me… zi ab… — говорю я, дрожа, замерзшая до самых клеток. Держу руку над его раной, капая кровь на изуродованную кожу. — Tirrama salutti… sa kassapti sa… ruhi ipusu… supii arkis ups…

Цвет лица Ашена угасает на моих глазах. Я слышу, как его сердце гонит яд по венам. Он касается моей щеки. Его рука слишком холодна.

— Моя Лу. Прости, моя вампирша. Ты была так храбра.

Я чувствую каждую слезу на своей коже. Мы не можем закончить так. Не можем. После всех страданий, врозь и вместе. Это не конец.

— Нет, Ашен. Я… могу… Itti memes sa zu… sa sumri… Ittis memes sa…

— Лу, — шепчет он, когда я запинаюсь на заклинании. Огонь в его глазах гаснет. Лопнувшие сосуды окрашивают белки в красное. Кашель сотрясает грудь, и он притягивает меняк себе в последний раз. — Больше нет великих рисков. Мы приняли их все.

Я прижимаюсь ухом к его груди, дрожа в объятиях. Его сердце поет мне последнюю отчаянную песню - рваную, прерывистую.

Больше нет великих рисков.

Я ловлю ртом воздух. Руки Ашена больше не могут удерживать меня, когда я отталкиваюсь от его груди.

— Я люблю тебя, Ашен, — говорю я. Смотрю в его глаза, а слезы капают на рубашку.

Время решает все.

Прежде чем он успевает сделать вдох, я выхватывай кайкен с бедра и провожу им по его горлу, глубоко, насколько хватает сил.

Глаза Ашена расширяются, в них - отчаяние.

— Прости, — шепчу я. Бросаю клинок, одну руку кладу ему на лицо, другую - на грудь, где метка теряет тепло под моей ладонью. — Прости. Я здесь, Ашен. Все в порядке.