Книга Тень на жатве, страница 83 – Бринн Уивер

— Блять, — выдыхает он, проводя рукой по волосам. Я замираю у его ног, захлопываю книгу и сбрасываю ее на пол. Поднимаюсь по его татуированному телу, чувствуя какое оно теплое.

— Ну что, ты хотел поговорить? — шепчу я, ладонью скользя по его груди, к животу.

Ашенрычит и перехватывает мое запястье.

— Нам нужно поговорить об Эмбер.

Я вздыхаю и опускаюсь, устраиваясь у него на бедре. Перекидываю руку через его колени, опираясь щекой на ладонь.

— Испортил весь настрой, — говорю я с ухмылкой.

— Эмбер всегда любила все портить, — произносит Ашен, откидывая с моего плеча прядь волос. — Несколько тысячелетий опыта дают о себе знать. Чего она хотела?

— Хотела, чтобы я помогла ей создать гибрида. Потом она хотела отправить его в Царство Света — и устроить там свою месть… или что-то в этом роде, — отвечаю я, перехватывая его руку и укладывая себе на колени.

— А душа, которую она привела… ты ее знала?

— Это была моя сестра. Молпе. Эмбер сказала, что знает, где находится душа Аглаопы. Что она может вернуть ее. Это вообще реально?

Ашен хмурится и смотрит на наши руки.

— В теории — да. Она может попросить вернуть ее как Жнеца. Но у нее самой нет сил сделать это.

Я не хочу даже размышлять о том, что бы сказала Аглаопа, будь она жива. Быть Жнецом — возможно, это лучше, чем скитаться в забытие. А может, мне стоило бы отпустить и ее, так же, как я сделала с Молпе. Ашен крепче сжимает мою ладонь. Я встречаю его взгляд и отвечаю едва заметной, грустной улыбкой.

— Она сказала, если я откажусь — втянет тебя. Упомянула… Розарию Уайр.

Глаза Ашена расширяются, затем он тяжело выдыхает, явно раздражен. Откидывает голову назад, прислоняясь к изголовью кровати.

— Черт возьми. Не могу поверить, что она об этом знает.

— За это короткое время, у меня сложилось впечатление, будто в мире Жнецов нет ничего, что ускользает от внимания Эмбер.

— В точку, — бурчит он, опуская голову и прижимая пальцы ко лбу. Его взгляд прикован к нашим сомкнутым ладоням. Он явно где-то в своих мыслях.

Я сжимаю его руку у себя на коленях, и он снова смотрит на меня.

— Расскажи, — говорю я. Он медлит, подбирая слова.

— Совет обсуждал возможность жатвы Розарии. Она накопила значительное влияние и обладала связями, уходящими вглубь родословных древнейших оборотничьих кланов. Им показалось, что она становится слишком влиятельной. Опасной. Нарушающей хрупкий баланс.

— У вас… Совет? — удивляюсь я. Ашен улыбается. — А я думала, вы просто все на ходу придумываете.

— Примерно так работает Совет, — говорит он, и я хихикаю. — Тогда они были близки к решению. Чтобы защитить ее, я подделалдоказательства против одного из кланов. Несмотря на ее силу, она удерживала баланс, столь редкий среди оборотней. Она играла важную роль. И я не считал силу преступлением.

Я вдыхаю, задерживаю взгляд на нем, потом сжимаю его руку.

— Ты ее любил?

Он замирает. Глядит на свет, падающий на складки простыней.

— Нет. Мы спали какое-то время. Я заботился о ней, но не был влюблен. Все сошло на нет. Мы разошлись несколько лет назад.

Я смотрю на него. Он в воспоминаниях, в тех, куда мне, возможно, не попасть. Я чувствую — там, под всем этим, лежит что-то большее. Что-то, что болит. Не уверена, позволит ли он мне когда-нибудь дотронуться до этого. Но я знаю, что такое боль, которую невозможно разделить. Поэтому и не лезу.