Книга Тень на жатве, страница 32 – Бринн Уивер

— Если ты думаешь, что я побрезгую, то ты ошибаешься, — говорит он, отрезает кусок масла и кладет его на тост, ожидая, пока оно растает. Он смотрит наменя с блеском в глазах, и я не могу понять, что это – ярость или нечто гораздо более опасное.

Одариваю Жнеца самой милой улыбкой и показываю ему в ответ новую записку:

«В следующий раз, видимо, придется засунуть себе в штаны».

Теплый коричневый цвет его глаз словно мерцает в тусклом утреннем свете. Он кривит губы в ленивой полуулыбке. Наклоняется ко мне через стол, впиваясь взглядом. Его глаза задерживаются на моих губах на мгновение дольше, чем следует, и мое сердце сбивается с ритма.

— Так вот, что значит твое «сочилась».

Я чуть не смеюсь во весь голос, но боюсь издать хоть звук. В прошлый раз чуть не прокололась, представив его, жрущего пончики. Одариваю его самой обворожительной улыбкой. Восторг в моих глазах не скрыть, и я замечаю в его взгляде что-то, чего не ожидала. Что-то настоящее, не маску. Словно уголек правды под слоем дыма.

Желание.

И я, как никто другой, знаю, что желание – штука смертельно опасная.

Нельзя забывать. Ни рук сестры, толкающих меня со скалы в море. Ни серебряного клинка в ее сердце, адского пламени, играющего на солнце. Ни крови, что струилась с ее рук, когда она сжимала меч, увлекая его за собой в падении. Я не могу забыть Аглаопу. Забуду только, если умру сама. И никакое желание не отвлечет меня от яростной мести, если Жнецы узнают, кто я на самом деле.

Ашен ничем не отличается от остальных в этом царстве. Он наверняка уже строит планы моей гибели. Может, и не он нанесет удар, но это будет его победа. Если я не убью первой.

Пишу записку. Встречаюсь с ним взглядом. Наклоняюсь немного ближе, так, что между нами почти не остается места. Передаю ему свое послание, показывая клыки, улыбаясь.

«Будь осторожен, Жнец. Ты в опасности, если думаешь, что сможешь обуздать такую женщину, как я».

В глубине его карих глаз я вижу все оттенки золота и янтарного. Вижу, как уголек под дымом разгорается ярче. Жнец может сколько угодно прятать эту искру желания, но я все равно ее найду. Выслежу. Раздую в пламя. А потом, использую.

Использую, чтобы сжечь их всех к чертовой матери.

ГЛАВА 12

К потолку, словно щупальца из преисподней, тянутся клубы черного дыма, которые поднимаются из широкого плоского котла, установленного на возвышении в центре комнаты. В котле лежат камни, черные с мерцающими прожилками золота. Пламени не видно, но дым валит, как изжерла вулкана, упираясь в потолок. Он растекается среди кирпичных колонн и арок, поддерживающих фундамент дома.

Жнец хватает маленький факел из корзины у двери, зажигает его от лампы на стене. Кидает в котел. И тут же взрывается адское пламя.

— Пошли, — командует он и шагает к постаменту.

Я оглядываюсь в панике, словно где-то тут припрятана чертова потайная дверь в другой мир. Жнец уже на ступеньках.

Но выхода нет. Нет иного пути.

Котел — это и есть врата в Царство Теней.

Хватаю блокнот, черкаю послание, комкаю его и швыряю в Жнеца.

Промахиваюсь.

Записка скатывается по внутренней стенке котла и превращается в горстку пепла.

Жнец оборачивается, и слова уже не нужны. Он все понимает по выражению моего лица, на котором читается:

Пошел к черту. Я не собираюсь прыгать в этот адский котел!