Книга Пациентка по межзвездной переписке, страница 211 – Мария Лунёва

Страх потихоньку ушел, а его место заняло иное чувство, от которого становилось тяжело и горячо внизу живота. И с каждой минутой терпеть это было все невыносимей.

— Нужно проверить твое состояние, — шепнул Нум, выпуская меня из объятий.

Стоило ему отойти, как тело охватила скованность. Бедра невольно сжимались. Прикусив нижнюю губу, я сражалась с желанием позвать мужа обратно. Мысль, что хорошие и чистые девочки себя так не ведут, становилась просто ненавистной.

Эти запреты, что годами внушались мамой, приводили в тихое бешенство. Что плохого в том, что я хочу близости со своим мужем? Почему мне так стыдно ему хотя бы намекнуть об этом?

Пока я неуверенно сопела, Нум приладил к моемузапястью черную манжету. Комнату наполнил ритмичный звук моего сердцебиения. На экране что-то запищало, и появилась строка с непонятными мне символами и цифрами.

Постояв немного, Нум тихо закивал.

— Обошлось, но впредь никуда без меня не ходи, Лиля. Даже в соседнюю комнату. Прости за такой запрет, милая, но он необходим.

— Тогда не спи без меня так сладко в своем кресле, — не осталась я в долгу.

— Не буду, — он улыбнулся и вернулся к кровати.

Я аккуратно отогнула край одеяла и жестом попросила лечь.

— Много работы, малыш, — он поджал губы.

— Я видела список адресов, Нум, ты уж прости, но как только мы с тобой выспимся, я зову в отсек всех.

— Лиля, я...

— И слушать не хочу... Астра с Лэксаром, Камелия, Петуния, а еще я подружилась с Лукером и считаю Маэра — просто замечательным старшим братом. А есть еще Мити и Дупел — им в благодарность я сошью самые лучшие рубашки по последнему писку моды. А Кирроси... он никогда не останется в стороне. Там еще вроде как остались Мириш и Далам, они просто не простят, если их не возьмут в компанию. Прости уж, но...

Муж тихо рассмеялся и сел на матрас.

— В чем-то дед прав, ты как неуправляемая стихия, которая сметает все мои выстроенные безупречные планы. Я действительно не умею просить помощи. Не научили. Я тот, кого просят, но сам никогда не признаюсь, что не справляюсь.

Улыбнувшись, я привстала и, обняв его за плечи, повалила на подушки. Сама же осторожно опустилась на его грудь, затянутую в белоснежный китель. Разгладила ткань и, поддев пальчиком, расстегнула первую пуговицу.

Одну... Вторую... Третью...

Нум все это время, кажется, не дышал. Его взгляд стал ну таким... жарким и просящим. Ждущим.

Не удержавшись, я раздвинула ворот кителя и легонько коснулась губами выемки на шее.

Муж сглотнул. Его кадык дернулся.

— Лиля... Осторожнее, я ведь не...

Договорить не дала, подтянувшись на руках, накрыла его губы своими. Потерлась, а после совсем уж осмелев, прикусила нижнюю губу, оттянув ее.

Нум зашипел. Его ладони опустились на мои ягодицы и сжали их с такой силой, что стало понятно: ему все нравится и даже больше.

Скользнув поцелуями на шею, принялась аккуратно лизать и покусывать кожу. Мои проворные пальчики продолжали расстегивать его китель. Наконец, рванув его, развела полы.

Мои ладониощутили горячий упругий живот с рельефной мускулатурой. Улыбнувшись, я привстала на руках и взглянула на своего орша сверху вниз. Его глаза лихорадочно блестели. Влажные губы приоткрылись. Кадык то и дело дергался.

Отбросив стеснение, я заинтересованно уставилась на его грудь. Твердая. Широченная. Ни грамма жира. Все такое твердое.