Книга Пациентка по межзвездной переписке, страница 210 – Мария Лунёва

И снова визги и возня над головой.

— Нум! — прокричала я громче и попыталась перебраться на кресло.

Неуклюже, да и пусть... Лишь бы быстрее отсюда выкатиться. Загудела система. В воздуховодах и вовсе паника началась.

Визги... Пыль...

Решетка заскрипела и вывалилась на пол, а вместе с ней и клубок крыс... или как их... корабельных шурхов.

Но мне было не до терминов. Я завизжала, да так, что оглушила себя. Коляска накренилась, я уцепилась за лавочку душевой и в итоге оказалась на белом кафеле пола.

Рядом на расстоянии вытянутой руки бесновались крысы. Как я визжала, испуганная до одури. Они пищали ещё громче меня.

Вдруг что-то полыхнуло. Один раз, второй, третий. Запахло палёным волосом, и всё стихло. Даже я рот закрыла и беспомощно уставиласьна злого мужа с бластером в руках. Он выглядел таким грозным и заспанным. Подняв голову, прищурился, разглядывая открытый воздуховод.

— Нум, — мой голос дрожал. — Унеси меня отсюда. С детства крыс боюсь. А эти ещё и мохнатые.

Я беспомощно протянула к нему руки, брезгливо поглядывая на обгоревшие трупики.

— Сейчас.

Положив бластер на ближайшую полку, муж подошел ко мне и, отодвинув кресло, присел рядом.

— Сильно испугалась? — в его глазах застыла тревога.

— Шутишь? Это же крысы! Чуть дух не испустила. Я так понимаю, продувка системы, да?

— Да, — он кивнул. — И вовремя неподчиненная решетка, на которую я уже месяца два смотрю. Там крепление справа отлетело. Прости меня, любимая, — потянувшись, он сжал меня и поднял на руки. — Вроде всё предусмотрел, а такое вышло.

— Опять в медкапсулу? — простонала я.

— Нет, в постельку. Там уже всё установлено. Прости меня за это. Я заснул.

— И правильно сделал, — обняв его, я положила голову на его плечо. — Хочу в нашу постель. И чтобы ты рядом лежал. И никаких крыс...

— Всё будет, малыш, сейчас всё будет.

Нум быстро вышел из санзоны и плотно закрыл за собой дверь. В каюте все еще сохранялся гадкий запах паленой шкуры. Поморщившись, я и вовсе уткнулась носом в плечо мужа.

Сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

— Ненавижу крыс, — все же шепнула, не в силах унять омерзение. — Это самый большой мой ночной страх. В первое время, когда ноги заживали, я боялась засыпать. Со мной в комнате жила Астра. Но ее невозможно было разбудить. Хоть половником в кастрюлю у уха бей. Вот она сопела на противоположной койке, а я... — облизнув губы, выпустила воздух из легких и снова глубоко вдохнула. — А я лежала и прислушивалась к тому, что делается в трубах воздуховода. Решетки там были достаточно крупные, чтобы пролезла крыса. Понимаешь, Нум... Астра могла бы сбежать в случае нападения... А я нет. И я...

— Лиля, — повернув голову, Нум сильнее прижал меня к себе и коснулся губами волос.

— Нет, ты не понимаешь, — мой голос охрип. — Это самый большой страх — быть беспомощной перед опасностью. Знать, что не способен дать отпор. Что не сможешь сбежать или уползти. Я до сих пор не люблю темноту. Мне страшно вслушиваться в нее.

— Не нужно ничего бояться, любимая... Я всегда приду на помощь и перестреляю всех крыс в считаные секунды.

Остановившись у кровати, он бережно уложил меня на мягкий матрас и навис сверху.

— Мне нужно было не в кресле оставаться, а хватать тебя и тащить сюда.

Подняв руку, я обвела кончиками пальцев овал его лица. Мне так нравилось, когда он так голодно смотрел на меня. Это явное желание. Обещание чего-то восхитительного.