Книга Моя Фиалковая Зависимость, страница 156 – Марина Адлер

— Ты должен знать. Скоро у нас появится ребёнок. Особенный ребёнок, как я, как моя мать и сотни женщин из моего рода. — Милли аккуратно уложила мою ладонь к себе на живот и немного улыбнулась, когда заметила столь сильное удивление, а следом и радость на моём лице. — Ты обязан сберечь человечность ради нашего будущего. Ты обязан сберечь этого ребёнка.

Руки возлюбленной обняли меня в последний раз, предчувствуя разлуку, а я вцепился в неё, не принимая факт, что это всего лишь мой дар обрёл форму любимой, чтобы наиболее ярко донести до меня некую истину. О грядущем. О настоящем. Было невозможно её отпустить… невыносимо до удушающего вопля, вырвавшегося из груди. Но вот, руки сжали пустоту. Эта же чёрная бескрайняя пустота одолела и всё нутро, скручивая от боли, а девушка, что ещё недавно грела объятиями, растворилась в дымке густой магии и исчезла. Новость огорошила меня, повергла в ужас и одновременно сделала счастливейшим из мужчин.

Теперь на кону стояли не две жизни, над головами которых собралась сильнейшая угроза в виде жестокого короля, если тот узнает о хитростях девушек, а три. И что-то мне подсказывало, что беременность Миллиоры, Кэрол точно обратит в злейший из обманов, который обернётся катастрофой. Ведь я знал Градоса ни один год и точно знал его реакцию на правду, когда та станет известна ему. Ни если, а когда.

Руки тут же упали, безвольно свешиваясь, а глаза заволокло алым. Большие багровые капли скатились по щекам и со стуком ударились о тёмно-коричневый пол из блестящего дерева. Я уже знал, что мои кровавые слёзы — дурной знак и что Миллиоре угрожает большая опасность. Хуже всего было то, что я оказался перед выбором: стать монстром и спасти любимую хоть сейчас, или же попытаться хитростью выкрасть из дворца самую ценную пленницу короля, следуя плану Кэрол.

Но на раздумья времени не оказалось. Прямо сейчас, не дав и капли отдыхаот нахлынувших эмоций, дар перенёс меня во дворец Сактинов. У трона, на котором восседал уже умерший Проктус, стоял мой давний враг, от вида которого мгновенно внутри вспыхнула ярость. Мой отец, будучи правой рукой самого короля, что-то тихо рассказывал ему, склонившись к уху, а затем, получив одобрение своего повелителя, удалился. Рядом с Проктусом находился и Алантир. Отец Миллиоры лишь с презрением проводил Эрагена взглядом, это я тоже отметил для себя с большим удовольствием. Но оставаться дольше не мог, сразу же последовал за фейцем, что называл себя моим отцом, чувствуя, как это видение важно.

Минуя коридоры замка и, следуя за Эрагеном, который всегда был суров даже в дорогих фэйских одеждах темно-зелёного цвета, я понял, что он идёт в покои, направляясь в жилую часть огромного по размерам дворца. Он аккуратно открыл одну из дверей с выгравированным на ней золотым ажурным лотосом и прошёл внутрь необычайно тихо, что удивляло. Но когда я вошёл туда следом за ним, картина, вырисовавшаяся перед взором и вовсе охлынула жаром лицо.

Покои были по-королевски богаты, сочетая цвета ясного неба и серебра. Мебель из светлого дерева украшала и без того прекрасное убранство, а на большой кровати, покрытой балдахином, лежала молодая фейка со светлыми волосами с оттенками пепла, как и у всех из рода Сактинов. Они струились по её хрупким плечам, достигая талии. Девушка спала, а вокруг её тела грозно извивались языки чёрной магии, говоря о том, что одна из Сактинов была порождением скверны.