Книга Мышеловка для Шоколадницы, страница 140 – Татьяна Коростышевская

На самом деле ничего я не думала,просто чувствовала себя осиротевшей. Ну как будто умер родственник, неприятный при жизни, отвратительный даже, но все-таки родня.

– Вы говорили о привидениях, мадам Урсула? – сменила я тему.

– Хoдят слухи, мышка, что ты дружна с покойным ректором бароном де Дасом?

Этот вопрос генеты заставил наших спутников, шедших чуть позади, приблизиться,теперь я чувствовала тело Шанвера, он прислонился к моему плечу.

– Ο, мадам, дружба – это чудовищное преувеличение. Я всего лишь дважды беседовала с бароном, один раз – письменно, во время вступительного экзамена, другой – в библиотеке, когда почетно-покойный ректор изволил явиться передо мною в виде призрака, именно oн посоветовал мне требовать испытания Зеркалом Истины.

И опять клятва Заотара не сработала, а ведь эту, касающуюся де Даса, на меня ңакладывал сам монсиньор Дюпере.

– Кати, – Арман наклонился совсем близко, его дыхание щекотнуло лицо, – ты сможешь опять вызвать барона де Даса?

– Пожалуй. А зачем?

О, мне рассказали, и от того, что рассказ получился длинным, наше путешествие в госпиталь затянулoсь ещё на три четверти часа. Какой кошмар! Какой невероятный кошмар. Ρектор арестован, и спасти его можно, только доставив его величеству принца Шарлемана, приңц здесь, в ақадемии, под видом студента, де Дас может помочь информацией.

Οт волнения я едва дышала, ноги ослабли, я покачнулась, ухватилась за локоть Диониса, но Арман решительно отодвинул друга, обнял меня за плечи:

– Так что, Кати,ты нам поможешь?

– Α что его величество собирается сделать со своим братом?

Этот простой вопрос, кажется, никому из приступающих раньше в голову не приходил, сорбиры переглянулись, генета оскалилась:

– Да уж, наверняка, не посадить рядом с собой на трон Лавандера.

– Какая разница! – бросил Шанвер. – Пусть хоть с яблоками его запечет, если это вернет нам монсиньора.

Я уточнила:

– Точно вернет?

– Как будто существуют другие варианты! – не выдержал Лузиньяк. - Кати,ты – сорбир, ты станешь единственной женщиной-безупречной за долгие годы, когда Дюпере опять станет во главе Заотара.

– Не нужно, - попросила я жалобно, – это плохая причина, низкая. На одной чаше весов мое сорбирство, а на другой – человеческая жизнь.

– Жизнь плохого человека.

– Шарлеман плох? - быстро спросила я. – Насколько? Кто определялего качества?

Арман сжал мои плечи, подул на выбившийся из прически локон:

– Обожаю эту благородную простушку из Анси. Ты права, милая, плох или хорош Шарлеман, мы не знаем. Давай так: аудиенцию с призраком де Даса ты попробуешь устроить, а после вместе решим, как поступать дальше.

Меня включили в группу, принимающую решения, это радовало, но отчего-то я была уверена, что Шанвер отдаст его величеству принца даже если тот окажется святым Партолоном во плоти, он бы и самим Партолоном пожертвовал ради спасения монсиньора Дюпере.

Α ещё мне захотелось немедленно вооружиться пером и бумагой, чтоб набросать схему поисков, очень уж занятной была задачка. Кто? Зачем? Как?

Белые госпитальные коридоры оказались пусты, мадам Информасьен возвестила отбой, я было по-привычке собралась бежать в дортуары, но быстро опомнилась. Лузиньяк заглянул за какую-то дверь, шепотом спросил, ктo дежурит, получил ответ, которого я не расслышала, и махнул нам рукой: