Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
Ее я вспоминала сейчас, сидя в своей спальне и пытаясь наколдовать себе еще немного мыла. Кстати, не в первый и не в десятый раз вспоминала. – Забавно, мадемуазель, – протянул учитель, когда я уже собрала в портфель свои конспекты и приготовилась покинуть залу Шороха, – а куда подевалось ваше филидское проклятие? – Простите? – вздрогнула я, не попав с первого раза замком портфеля в защелку. – Я ощутил его нынче, когда помогал вам взбираться на крышу башни Живой Натуры. Случайность? – Девидек мне подмигнул. Я покраснела: – Не представляю, о чем говорит уважаемый мэтр, – в принципе, на этом беседу можно было закончить, попрощаться и идти на следующий урок, но меня терзало любопытство. – Объясните? И он не заставил себя упрашивать. Катарина Гаррель, оказывается, была проклята, и довольно давно. Да, сорбиры могут это ощутить, через прикосновение кожи к коже; нет, не все сорбиры. – Давно? – растерялась я. – Но… Погодите, мэтр Девидек, всем известно, что ментальные проклятия неопределимы, потому и ненаказуемы в стенах Заотара. Получается, это неправда? Сорбир саркастически улыбнулся: – Это правда, но лишь отчасти. Сейчас, когда проклятие снято, я не смогу его почуять, никто не может. – Снято? То есть, простите… Чисто умозрительно, если бы я узнала о нем раньше и успела явиться с жалобой к монсиньору… – Никогда так не делайте, – перебил Девидек, – даже умозрительно. Старикан… То есть, монсиньор презирает жалобщиков, и вы упадете в его глазах. К тому же, насколько я помню (а я немало помню за годы обучения), все разбирательства с ментальными проклятиями закрывались за недоказанностью. – Но это противоречит тому, что вы рассказали, – возразила я. – Сорбир может обнаружить филидское проклятие. – И что? – Предположим… – я замолчала, мысли, роящиеся в голове, приобрели, наконец, некую структуру. – Вы имеете в виду, что стоит мне, гипотетической мне, явиться с жалобой, как мой обидчик немедленно снимет свою мудру и изобразит возмущение необоснованным подозрением? – Именно, Катарина. – Хорошо, – щелкнула я, наконец, замочком портфеля. – И самой мне это заклятие разрушить не удалось бы? – Уверен, что нет, хотя вы, мадемуазель Гаррель, полны сюрпризов… Но нет, это не вы. – Тогда кто? Девидек пожал плечами: – Тайна сия велика есть. Предположу, что сам автор. – То есть, один из тех шевалье, которые видели, как мы с вами соприкоснулись ладонями? Одиннадцать человек? – Десять – исключите из круга подозреваемых Шанвера. Я кивнула, не собираясь этого делать. Арман не видел, но ему мог сказать Брюссо. – Благодарю, мэтр, за предупреждение. – Вашему проклятию, Катарина, был минимум год. Подумайте, кому вы отдали свою личную вещь в прошлом септомбре. – Никому, – ответила я уверенно. – А какое именно это было проклятие? Вы смогли его опознать? – Безумие, – зловеще провозгласил сорбир и предложил обычным приветливым тоном: – Хотите, я вас ему научу? О! Я очень хотела. Но… – А разве это не запрещено? Девидек приподнял брови: – А разве не задача любого учителя дать в руки студентов оружие для защиты? Я покажу вам минускул, расскажу фаблер и сразу же объясню как разрушить и то, и другое. Понимаете, Кати, проклятие с вас сняли, чтоб не попадаться, но не поручусь… Я ахнула: – Его наложат снова? Сколько раз? – Да сколько угодно: пока ваша вещь в недобрых руках, вы в опасности. Так что? |