Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
– Она не любая… – начал Мартен. – Брось, – перебила я. – Вы же прекрасно знаете подробности моих коварных планов. – И воплоти ты их, – сказал Лазар, – поверь, с нашей стороны не раздалось бы ни единого упрека. Ты была вправе покарать обидчика так, как сочтешь нужным. Но ты не стала. – Благородство! – воскликнул Брюссо. Пьер и Жан с улыбками переглянулись, Мартен протянул: – Шевалье может тешить свои аристократические фантазии, но, понимаешь, – большая ладонь друга опустилась на мое плечо, – эта мадемуазель, ко всему, еще и невероятно расчетлива: нам, квадре «вода», ты выгоднее именно в качестве союзника, а не побитой собачонки. То есть, прости, липкой курицы. Гаррель мечтает выиграть турнир Стихий. И парни дружно расхохотались. Обидное, между прочим, недоверие. Да, я была уверена, что наши общие старания и толика удачи… Нужно только разобраться в премудростях боевого порядка, выяснить, по какому принципу нас разделил на квадры лабиринт, составить личные комбинации заклинаний и отработать их. Времени на все это достаточно. Ах, если бы не клятвы Заотара, я расспросила бы безупречных. На прощание Виктор де Брюссо мне пообещал, что попросит прощения у некой мадемуазель, имени которой ни он, ни я не произнесли. Он знает, что Делфин его вряд ли простит, но должен попытаться. – Ты веришь в раскаяние мерзавца? – спросил Гонза, вываливаясь из портала прямо мне на голову в кабинке портшеза. – Нисколько, – подумала я, – и шевалье де Брюссо это знает – он отнюдь не болван. Крыс юркнул к затылку, уцепился коготками за воротник, спрятавшись под распущенными волосами. – Боюсь, что и Мадлен де Бофреман не такая уж… – Пустое, – мысленно перебила я. – Что Натали? Делфин? Они на меня злятся? – Про Деманже ничего не скажу, а Бордело скорее рада: они с Купидоном поспорили на исход дела, и мадемуазель выиграла. До отбоя оставались считанные минуты, времени забежать к друзьям-оватам не было – с ними я встретилась уже на следующий день за завтраком. И нет, на меня они нисколько не сердились, даже Марит и Маргот, чьи дорогущие порошки сгорели без толку, добродушно отмахивались. Слухи… Да что там слухи! Говорили: «Это же Гаррель – Шоколадница из Анси, она ведь ненормальная. Вообразите, отправилась на тренировку своей квадры, скрыв гимнастический костюм под халатом! Как будто хоть кому-то есть дело до их стихийных делишек! Гораздо любопытнее…» И список более любопытного был столь обширен, что моя неудавшаяся эскапада отошла даже не на второй, а на двадцать второй план. Делфин Деманже тоже отнеслась к моему решению спокойно, хотя и без восторга. Ее мысли занимал предстоящий ученический совет. Наступил вечер. Суматошный день почти подошел к концу. Нн вместил великолепную тренировку квадры «вода», познавательную лекцию по «Общей магии» от мэтра Леруа, консонанту у Мопетрю, фаблерохоралию, головоломию и одарил мадемуазель Гаррель тремя десятками призовых баллов. Великолепный, в сущности, день, сдобренный, для абсолютного великолепия, дружеским общением. Делфин уже переодевалась ко сну, а я отправилась в подвал Ониксовой башни – собиралась до отбоя прибрать там последствия вчерашнего представления: стереть со стены мудры Купидона, забрать ткань, принадлежащую Натали, и ночной горшок близняшек. Кресло же всеми было решено сбросить в помойную шахту. Помощи мне не требовалось – мебель можно было поднять одной рукой. |