Книга Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма, страница 175 – Лика Семенова

Должна признаться, что каждый такой выезд, хоть и был для нас большим важным событием, становился настоящим стихийным бедствием. На рассвете слуги начинали таскать на Лисий нос мебель и утварь, повара готовили короба с закусками. К полудню седлали лошадей и выкатывали особый узкий возок для свекрови, в который запрягали смирного ослика. Его сделали специально, чтобы мог проехать в расщелине.

Но что было самым удивительным, бывшая мегера стала послушной и сговорчивой. За все эти годы я ни разу не слышала от нее каприза или упрека. Она была всем довольна, никуда не пыталась влезать и даже не сказала мне за все время ни единого дурного слова. Называла доченькой, и, казалось, души во мне не чаяла. И на любые вопросы всегда отвечала, что сначала надо бы посоветоваться со мной, потому что я здесь хозяйка. Вечерами она играла с Анитой в карты, раскладывала пасьянсы или слушала, как ей читают книгу. Очень любила, когда приходил читать Лало, и ждала его визитов. И сложно было вообразить, что когда-то свекровь была совсем другой…

Керро за эти шесть лет мы видели всего лишь дважды. Он отправился в Королевскую академию сразу после того, как все закончилось. Жил в нашем столичном доме, регулярно получал содержание от моего мужа, но никакого интереса к семье не проявлял, будто нас не существовало. Даже писем брату или матери не писал. О его делах Вито узнавал от столичного управляющего. В прошлом году Керро блестяще окончил академию и остался в качестве молодого преподавателя. Его не интересовало ничего, кроме наук.

А Мануэль и Рамон никакой тяги к наукам никогда не питали. Они вообще не питали тяги ни к чему, кроме охоты и инспекции винных погребов. Близнецы, наконец, дождались баронских титулов и укатили на восток, в свои новые маленькие владения. Никто из них еще не женился. Да и не слишком стремился. Говорят, близнецы — это всегда что-то особенное, что почти невозможно понять обычному человеку. Особая связь и привязанность. Как и двойняшки. Впрочем…

Порой мне казалось, что двойняшки — это вечное противостояние и военные действия. Даже если им было всего пять лет. И мы с Вито, порой, даже не верили, что угораздило нас обоих вляпаться именно так. Может, потому, что это были мальчик и девочка… А, может… Уму непостижимо…

Альберто всегда кричал так, что уши закладывало. Похлеще девчонки. Он с визгом подбежал к Вито и дернул его за камзол. Тряхнул рыжими кудрями:

— Папа! Папа! Бланка заколдовала корягу! И теперь я не чую старую жирную белку!

Я медленно выдохнула, надув щеки. Почему сейчас? Почему они не поссорились хотя бы ближе к вечеру, когда мы вернемся в замок? Я выпрямилась, сидя на подушках, отыскивала взглядом дочь:

— Бланка! А, ну, иди сюда!

Та присеменила, сцепила руки за спиной и закатывала янтарные глаза, строя из себя святую невинность. Ей было всего пять, но хитростью десятилетнего переплюнет! Лишь бы не пошла в любимую бабушку… Она хлопала глазами, и ее рыжие ресницы взмывали, как крылья бабочки. Но меня этим не проведешь — я знала собственную дочь, как облупленную.

Я дернула ее за юбку:

— Бланка! Сколько раз тебе говорить, что не надо мешать брату? Он учится узнавать лес. Это важно. Ты не можешь заняться чем-нибудь другим?

Та поджала розовые губы:

— Он все врет. Я ничего не делала. Мама! Вы должны мне верить!