Книга Песнь Морской Девы, страница 6 – Маргарита Романова

Позабыв про мертвеца, я вдруг поняла, что заблудилась, и что очень голодна. И снова зашлась слезами.

— Хей, ты чего ревешь? — Передо мной стояла какая-то тощая оборванка. Мама учила не говорить с такими и даже не смотреть в их сторону. Я и отвернулась, высоко задрав носик. — Ишь какая высокомерная. Прям королева мокрых глаз и красных носов! А платьице то м-м-м!

Девчонка не спрашивая разрешения коснулась юбки и потерла шелк между пальцев. Налюбовавшись работой лучшей швеи, она плюхнулась рядом со мной.

— Ты чего тут делаешь? Заблудилась, что ли, мелюзга? — Девочка была старше меня года на два.

— Я не мелюзга!

- А кто же ты?

— Донья Анабель Родригес. Дочь главного банкира Кокле дель Норте!

— Ах простите, Донья плакса Родригес. Ладно шучу, не дуйся — лопнешь. Я Саманта, но можешь звать меня Сэмми. Есть хочешь?

— Угу.

Саманта протянула мне нават — кристаллический сахар, привезенный купцами из Средней Азии.

— Эй, зубы обломаешь, не грызи его так!

— Вкусный.

Мы разговорились и через четверть часа уже смеялись звонкими голосками, позабыв о взаимной неприязни друг к другу. Прогулялись по рынку. Сэмми продемонстрировала мне искусство добычи пропитания, стащив с прилавка два банана и авокадо. Попировав на ходу, мы дошли до моего дома. Оказывается Сэмми знает весь город и даже кто где живет.

Дома меня ждали разгневанные родители, зареванная нянька, встрепанные слуги и стражники. Должно быть им свеем влетело за то что за мной не уследили. А потом влетело и мне.

С того дня мы часто встречались с Самантой и гуляли по городу или набережной. Поначалу я сбегала, но вскоре, что бы сильно не волноваться, родители стали сами отпускать меня. Даже сшили мне простое платье, что бы не выделялась из толпы.

Маменька и Папенька были не в восторге от моей новой подруги, и все удивлялись, почему мне с ней интереснее играть, чем с Доньей Кристиной — нафуфыреной гордячкой. Но противиться моему упрямству не смогли. А через пару лет даже стали приглашать Сэмми на ужин или просто погостить. Мне приходилось обучать ее манерам, что бы впечатлить родителей.

И с каждым годом наша дружба все крепла. На восемнадцатый день рождения Саманта подарила мне браслет из ракушек, которые сама собирала. Такой же был и у нее. Это были символы нашей дружбы. Мы никогда их не снимали.

Вскоре после этого я повстречала Генри. Прогуливаясь по набережной, я ждала Саманту… Но в тот вечер она почему-то не пришла. И я, любуясь закатом, зазевалась и столкнулась с работягами, что грузили снасти на корабль. Они грубо оттолкнули меня, что бы не мешалась под ногами. И я, потеряв равновесие, упала с причала прямиком в море. Плавать на тот момент я не умела, а потому пошла ко дну. И спас меня никто иной, как Генри.

— Портовые вы крысы, как вы обращаетесь с дамой! Le pido perdón, señorita, эти грубияны получат по заслугам. — Он укутал меня в свой мундир, и я тут же согрелась.

В тот день я влюбилась в его испанский акцент.

Мы гуляли дни на пролет, а когда он уплывал в длительные плавания я ждала его с трепетным нетерпением.

А теперь я отправилась в плаванье вместе с ним. И мы проводим больше времени друг с другом, чем раньше. Хоть и приходится торчать нескончаемыми часами в трюме.

Через пару недель я не стерпела и пожаловалась ему на сырость и жесткую лежанку, которую он соорудил мне из соломы и тряпок.