Книга Вязаное счастье попаданки, страница 123 – Ольга Иконникова

— Я хотел компенсировать ей тот ущерб, который ей причинил.

— Вот как? — усмехается Амеди. — И каким же образом вы собирались это сделать?

— Я собирался предложить ей стать моей женой, — выдыхаю я.

Оба Лефевра смотрят на меня с таким изумлением, что я невольно начинаю улыбаться. Кажется, они не готовы поверить даже в это.

— Вот как? — Клари недоверчиво прищуривается. — И что же? Вы действительно сделали это?

— Да, — подтверждаю я. — Теперь Изабель — графиня де Сорель.

Дружный вздох срывается с их губ. А в глазах Амеди впервые за время этого разговора появляется что-то, помимо неприязни.

— Ну, что же, ваше сиятельство, — медленно говорит герцог, — это весьма благородно с вашей стороны. И не могу сказать, что я этому не рад. Несмотря на то, что эта девушка тоже обманывала меня, у нее доброе сердце, и я вовсе не испытываю к ней ненависти. Вот только поймет ли такой поступок ваш дядя?

— Мы с герцогом Альвеном сейчас не общаемся, — замечаю я, — и я не намерен отчитываться перед ним. Но я прибыл сюда не только для того, чтобы признаться вам в том, что я совершил. Я хотел бы рассказать вам о том, во что, возможно, вы не захотите поверить.

Но прежде, чем перейти к этой части разговора, я достаю из кармана оба медальона и передаю их в руки его светлости.

Два золотых сердца лежат теперь в его ладони, которая дрожит так сильно, что я боюсь, что она не удержит их.

— Что это, ваше сиятельство? — почти шепотом спрашивает он.

А я раскрываю первый медальон — тот, что с цепью.

— Именно с этим кулоном приехала в Париж Изабель. Но это не тот кулон, что принадлежал вашей супруге Эстель. На портрете изображена ее сестра Анаис.

Слёзы уже текут по бледным, морщинистым щекам герцога и теряются в его седых усах. Но говорит он то, что я никак не ожидал услышать.

— Значит, я ее не узнал! Я не узнал свою дорогую Эстель! А ведь я так гордился тем, что сохранил в памяти каждую черточку ее прекрасного лица!

— Это вовсе не ваша вина, ваша светлость! Девочке на этом портрете всего семь лет! И сестры были очень похожи друг на друга! Откуда вам было знать, что медальонов было два?

Он бросает на меня благодарный взгляд и кивает. Ему нужна была сейчас эта поддержка.

— Но зачем в своем обмане вы использовали портрет жены герцога Альвена, если у вас был и портрет Эстель? — спрашивает граф Клари.

Это хороший вопрос. И он как раз позволяет мне перейти к самой сути нашего разговора.

— Дело в том, что тогда у нас еще не было второго медальона. Того, который принадлежал герцогине Лефевр. Он попал к нам только неделю назад.

— Неделю назад? — его светлость чуть подается вперед. — Но каким же образом?

И я рассказываю о признании мадам Турнье. А когда я замолкаю, в комнате повисает тишина, которую герцог нарушает лишь спустя несколько минут.

— Простите, ваше сиятельство, наверно, вы ждали от меня совсем другого? Не молчания, а радости. Но, к сожалению, я уже сам не понимаю себя. И я не знаю, как относиться к вашим словам. Возможно, на сей раз вы говорите правду. Но я боюсь в нее поверить. Слишком болезненной была прошлая ошибка. Разве могу я доверять вам, сударь, сейчас?

Тяжелый разговор явно утомил его. И стоящий подле кресла дворецкий смотрит на меня с упреком.

А граф Клари и вовсе выходит из комнаты, так и не пожелав ничего сказать.