Книга Фабрика воспоминаний, страница 89 – Клелия Ренуччи

Сегодня в этом небольшом помещении на последнем этаже парижского аукционного дома выставлялась на продажу часть не самой благовидной французской истории, прямо-таки источающая запах серы. Сара присоединилась к Антуану и Эдуарду около трех часов дня. Лоты, составленные из воспоминаний поселенцев и колонизированных народов, были классифицированы по странам. Эдуард, будучи неофитом, чувствовал себя неловко. Поведение аукциониста создавало у него ощущение, будто он стал свидетелем работорговли. В то время как незатейливое в использовании «МнемоФликс» приучило его к тому, что купля-продажа фрагментов частной жизни — дело простое и приятное, такие вот офлайн-аукционы, проводимые мэтрами, похожими на дирижеров, и предполагавшие непомерные ставки, напоминали ему торговлю совестью, воровство мыслей, обман душ. Эдуарду казалось, будто он участвует в легализованном бандитском бизнесе. Он вдруг осознал, насколько уязвима цивилизация и до чего тонка грань, отделяющая благовоспитанность от варварства.

Эдуард вознамерился было уйти, но Антуан удержал его, сделав ставку на воспоминание о приеме, устроенном губернатором в Абиджане в 1951 году. Луизу наверняка пригласили тоже, возможно, они точно узнают ее местонахождение, угадают ее силуэт среди вальсирующих. Затем последовало воспоминание о типографии в Трейчвилле, и Антуан снова поднял руку. Коллекционеры посмотрели на него с удивлением. Круг мнемофилов был узким и специализированным. После того как приложение «МнемоФликс», которое было создано меньше чем за шесть месяцев и уже через год работы зарегистрировало миллиард пользователей и поставщиков со всего света, сделало продажу воспоминаний массовым и даже глобальным явлением, офлайн-аукционы начали уходить в прошлое и в залах физически присутствовало не так уж много людей. Вот почему этих троих пришлых сразу заметили «свои», принадлежавшие к той же нации, что и герои воспоминаний о колониальной эпохе. Они воздержались от участия в аукционе по молчаливому соглашению и не мешали Антуану приобретать нужный лот, хотя при этом на всех лицах читалось явное неодобрение.

Чтобы разобраться, кем из гостий могла быть Луиза, ему пришлось дополнить эти два лота воспоминаниями о посольствах, в которых делали карьеру супруги Рекамье. Данная операция заняла у Эдуарда несколько недель, Антуан и Сара помогали ему столь активно, будто их любовь должна была усилиться от этих бессмысленных поисков. Все выступления, приемы, вечеринки, награждения были просканированы, проанализированы, увеличены и рассортированы. Пьер и Аделаида, вернувшиеся из медового месяца в Гималаях, счастливые как никогда, тоже внесли свою лепту в эту охоту за сокровищами.

Чтобы Габриэль не догадался о расследовании, проводимом его друзьями, в квартире Антуана для этого была отведена специальная комната, по стенам которой висели фотографии и вырезки из прессы. Эдуард не мог не наслаждаться атмосферой творческого товарищества. Никто из них не обращал внимания на все ухудшающееся состояние Габриэля, ради счастья которого они трудились с такой страстью и под таким секретом.

А тем временем Габриэль тонул в своей печали. С тех пор как Эдуард передал ему письмо-платок, принадлежавший Ориане, Габриэль стал обладателем реликвии, и его почитание теперь граничило с поклонением. Он почти не осмеливался прикоснуться к этому хрупкому кусочку ткани и подолгу созерцал его, клал на подушку рядом с собой, чтобы наполнить Орианой свои сны, заучил текст послания наизусть, читал его, точно молитву.