Книга Дракон с багом. Записки попаданки, страница 29 – Анна Айдарова

Я села на диван и, утопая в слоях фатина, зарыдала ещё громче.

— Свадьбы не будет! — повторила я. — Я не выйду в ЭТОМ к алтарю. Мне проще убежать в лес, завести семью с ежом и питаться грибами, чем вот так вот позориться.

Энтон сел рядом. Осторожно, потому что боялся зацепиться за мои юбки (я видела, как его взгляд метнулся к кружевам с тем же выражением, каким он обычно осматривал особенно хлипкие детали механизмов).

— Агата, — сказал он мягко, — ты… ты сияешь.

— Сияю? Это пот. Мне жарко. В этом платье можно сдохнуть от теплового удара ещё до церемонии!

Он вздохнул, но не отступил.

— Послушай. Это всего лишь платье. Да, оно пышное. Да, оно… возможно, слегка чрезмерное. Но это же не о платье. Это о тебе. Ты можешь надеть хоть мешок из-под картошки — и всё равно все будут смотреть только на тебя. Потому что ты… ну, ты такая.

— Какая? — всхлипнула я подозрительно.

— Невозможная. Ужасная. Зубастая. Колкая. И самая прекрасная из всех, кого я встречал, — сказал он, и я впервые заметила, что в его голосе нет ни капли иронии.

Я замерла.

— Ты это специально, да? — прошептала я. — Чтобы я разревелась ещё больше?

— Нет, — сказал он серьёзно. — Специально — только чтобы ты перестала ненавидеть себя в этом платье.

Я уставилась на него. Потом — снова в зеркало. Потом — снова на него.

И вы знаете, что? В какой-то момент сквозь слёзы и фатин я вдруг увидела не только нелепость, но и… да, что-то ещё. Что-то, что делало меня не тортом, а человеком, который идёт навстречу собственной судьбе.

Я, конечно, тут же постаралась всё испортить.

— Ладно, — буркнула я. — Но знай: если на свадьбе я упаду, запутавшись в этих юбках, винить буду тебя.

— Справедливо, — кивнул он, и уголки его губ дрогнули. — Там еще тетушка Стива… — многозначительно шепнул он и скоренько отошел.

И правильно, что отошел. Убила бы гада!

Но одно было справедливо: явно надо проявить немножко вежливости.

— Тетушка Барбари, — всхлипывая, проговорила я.

Тетушка непроизвольно дернулась, родня с интересом ждала продолжения.

— Тетушка, — продолжила я, — ваш вкус безупречен. Это платье — шедевр. Спасибо вам, милая тетушка. Можно ведь я буду вас так называть?

Тетушка проикала что-то неразборчивое, не иначе от радости. А что еще могло стать причиной такой явно положительной реакции? Родня разочарованно выдыхала и начинала перешептываться.

И свадьба все-таки состоится. Я еще не все сказала. И не всем!

Я всегда подозревала, что свадьба — это не про любовь и нежность, а про коллективное помешательство взрослых людей, которые отчаянно пытаются доказать друг другу, что всё под контролем. Но то, что случилось со мной, превзошло даже самые мрачные мои прогнозы.

С утра дом Энтона гудел, как перегретый механический улей. Где-то внизу хлопали двери, сновали туда-сюда пара служанок, чье основное предназначение заключалось в помощи мне, невесте. И бродили слуги с подносами. Что они тут забыли — даже Энтон толком не знал, но сановный дядюшка Стива (никак его имя не запомню) прислал — и они явились. А подносы в руках носили видимо, чтобы оправдать свое безделье. Чуть позже я слышала, как Энтон велел им натереть все латунные перила так, чтобы «сияли, как совесть политика в предвыборной кампании». Отличный ориентир, между прочим: значит, перила должны были блестеть, но при ближайшем рассмотрении вызывать лёгкое подозрение. Но зачем это было делать — осталось за гранью моего понимания.