Книга Дракон с багом. Записки попаданки, страница 28 – Анна Айдарова

Невинность, подчёркиваемая декольте до пупка, — это, знаете ли, нечто новенькое в портновском искусстве.

Мало мне было примерок в ателье, так надо было эту показуху устроить у Энтона в мастерской! И набившиеся в “зал для торговых переговоров” родственнички были не самым большим кошмаром.

Настоящим кошмаром стала я. Я стояла перед зеркалом, окружённая воркующей роднёй, которая что-то щебетала про «выточки», «линию талии» и «утончённый силуэт». А я видела только одну большую проблему: платье будто пыталось превратить меня в ходячий свадебный торт. Причём торт из тех, что падают со стола в самый неподходящий момент и потом фигурируют в хрониках под заголовком «Катастрофа года».

Наступивший день х, день, когда платье объявили готовым и привезли со всеми почестями домой к невесте, наверное, помнить будут долго. Потому что после торжественного внесения, разворачивания и облачения невесты — то есть меня — я перестала даже пытаться быть благоразумной. У меня, конечно, ещё теплилась надежда: ну вдруг, вдруг этот кошмар будет смотреться лучше, чем на стадии примерок… чем на стадии первого лицезрения готового результата…

Ага. Сейчас.

Энтон, конечно, присутствовал на примерке. И что вы думаете? Стоял себе в углу, изображая заинтересованное участие, и иногда поддакивал, когда на него бросали строгий взгляд. Когда особенно не мог сдержаться, тихонько отворачивался и трясся от смеха. Ну а я, разумеется, всё это видела в зеркале и мысленно обещала устроить ему вечернюю лекцию о такте. Я ему такое устрою! Такое!!!!

— Не крутись, дитя, — приговаривала тётушка Барбари. — Нужно, чтобы всё сидело, как положено!

Сидеть-то оно, конечно, сидело, с этим не поспоришь. Особенно в области рёбер, где я чувствовала себя нафаршированной яблоками уткой. Каждый вдох давался с усилием, каждый выдох — с риском разорвать один из корсажных швов.

— Прекрасно, — закатывала глаза кузина Стива, — прямо как с картинки! Ах, как я вам завидую, милочка! Какая вы счастливая!

Я тихо шептала себе: «С картинки… да, с картинки в энциклопедии по пыткам».

Я еще раз посмотрела на себя в зеркало… и заревела. Настоящими, крупными, унизительными слезами. Теми самыми, которые катятся по щекам и портят даже самый стойкий макияж.

Родня переминалась и пошептывала, обмениваясь мнениями, тетушка застыла со скорбной миной на лице и ждала утешений от окружающих, извинений от меня и всеобщего одобрения.

— Всё. Конец. Свадьбы не будет! — всхлипнула я и бросила в зеркало такой взгляд, что, будь оно живым, само бы рассыпалось на осколки от ужаса.

Энтон, понятное дело, немедленно подошёл ко мне.

— Агата, — начал он как всегда чуть медленно и меланхолично, спокойный, как скала, — ты выглядишь… великолепно.

— Великолепно?! — простонала я и завизжала: — ВЕЛИКОЛЕПНО?????? Я выгляжу как взбитые сливки, упавшие в ведро с перламутровой краской!

Он нахмурился. Но глаза у него смеялись. Подлец! Предатель!!!

— Ну, сливки, конечно, не самая плохая ассоциация… — сказал он и сделал шаг назад, будто пытаясь рассмотреть картину целиком. — Нет, Агата, правда. Платье тебе идёт.

— Ты ослеп, — выдохнула я трагически. — У тебя просто эстетическое повреждение мозга от вечных экспериментов в мастерской. У тебя же пар из ушей вчера валил! С тех пор ты, видимо, потерял способность видеть очевидное.