Книга Дракон с багом. Записки попаданки, страница 21 – Анна Айдарова

А впрочем, дорогой дневник, есть во всём этом и вполне очевидное и неплохое. Вчерашний вечер показал, что мой брак, похоже, уже стал не только моей проблемой. Стив явно будет страдать, контролировать и проверять — то ли из чувства долга, то ли из аристократического заносчивого любопытства. Энтон же… Энтон в своём похмельном виде похож на мальчишку, которому дали слишком сложный конструктор. Но даже в таком состоянии он смотрит на меня так, будто я — не случайная девушка из другого мира, а часть его собственной, очень хрупкой, но невероятно дорогой конструкции.

Я ещё не знаю, что с этим делать. Но знаю точно: завтрак я готовлю завтра снова. На этот раз — овсянку. Пусть страдают, раз уж всем это так нравится!

Я тихонечко сидела, Стив и Энтон смирно сидели друг напротив друга.

— Энтон, — торжественно начал Стив, прокашлявшись и придвинув к себе кружку с остатками воды поближе, — я пришёл к выводу. Брак — это, если подумать, не столько союз сердец, сколько договор между двумя сторонами.

— О, — мрачно кивнул Энтон, — именно договор. Со множеством приложений, сносок, печатей и приписок. А главное — с пунктами, которые никто не читает, пока не приспичит…

— И всё же, — продолжал Стив, вцепившись в стол так, будто он был кафедрой, — брак полезен для общества. Он дисциплинирует мужчину, отнимает у него свободу, зато в обмен даёт чувство порядка.

— Браво, джентльмены! — а что? Я решила вмешаться. В конце-концов, мой жених и моя свадьба! — Удивительно, что у вас хватает духа рассуждать о вещах, в которых вы оба так же компетентны, как утка в верховой езде. И я надеюсь, все помнят, что наш брак — это фикция? И рассуждаете вы тут исключительно гипотетически?

Я аж сама своей тирадой довольна осталась. А главное, каково сказано, а?

— Мы подходим к этому философски, — с достоинством возразил Стив, покосившись на меня. — И, смею заметить, наш взгляд трезв и основателен.

— Ага! — рявкнула я. И больше ничего не сказала! Пусть понимают как хотят.

Энтон флегматично жевал хлеб и, не глядя на друга, добавил:

— Стив, если брак — это договор, то у Агаты в нём будет пункт о праве на сарказм без ограничений.

— И пожизненно! — вставила я, довольная как кошка.

Мужчины переглянулись и одновременно вздохнули.

Стив поднялся, поправил жилет, и, несмотря на бледность, изобразил что-то похожее на аристократический поклон, достойный и учтивый, почти.

— Ну что ж. Раз уж вопрос решён и не подлежит апелляции, пора готовить родню. Пусть знают, какой подвиг я совершил, — вздохнул министерский клерк. — А мне это предстоит пережить, Агата. Вам ни на секунду не хочется проявить сочувствие?

Я прищурилась. Хотела ответить, но передумала. Парня было искренне жаль, настолько несчастным он выглядел.

— О, это будет самой ошеломляющей новостью за последний год, — пробормотал Стив, закутался в плащ и не прощаясь направился к двери.

Пошатываясь после замечательно проведенного вечера с другом и, к сожалению, чуть больше, чем позволял его титул, граф Северных Часов, наследник Огненной Печати, отправился объяснять родственникам, что его будущая жена — это катастрофа, от которой невозможно ни спастись, ни отказаться.

Я всегда подозревала, что приём в честь собственной помолвки — это нечто среднее между ярмаркой тщеславия и экзаменом на сообразительность. Но чтобы экзаменаторы оказались столь воодушевлёнными, словно за каждый мой неверный ответ им полагается по новой карете с гербами… этого я, признаться, не ожидала.