Книга Баронесса. Эхо забытой цивилизации, страница 135 – Дарья Верескова

— Я буду ждать вас в гостиной, Ваша Милость, — услышала я ледяной голос. Теоден Дрейгорн поднялся, и я впервые за долгое время взглянула на него.

Ох, кто-то явно сгорал от ярости.

Не привыкли, что всё внимание достаётся не вам, Ваша Светлость?

Как только герцог покинул помещение, мы со старостой быстро решили оставшиеся вопросы.

Шаг.

Ещё шаг.

Я поднималась по лестнице медленно, осознавая, что от слов Теодена Дрейгорна зависело очень многое.

Что, если он будет угрожать нам запретом торговли или отзывом признания дороги? И чего он потребует взамен?

***

Теоден Дрейгорн

Он почувствовал её присутствие ещё до того, как услышал осторожные шаги. Словно маленький зверёк пытался пересечь территорию, где обитал опасный хищник.

А затем она вошла. Он хотел бы чтобы при виде него ее глаза зажигались предвкушением и счастьем, но...

Светло-синие глаза демонстрировали готовность к худшему, в них не было и капли радости, как и в упрямо сжатом пухлом рте, который он впервые попробовал вчера.

Нужно было держаться от нее подальше.

Никогда не видеть ни этого рта, ни этих ведьминских глаз, ни этого тела. Нельзя было соглашаться даже на одну встречу, словно после этого пути назад уже не было.

Хотя, возможно, его судьба была предрешена ещё раньше — с того момента, как он проснулся в незнакомом доме и увидел перед собой юную прекрасную целительницу, или когда впервые услышал её низкий, не соответствующий возрасту голос.

Теперь уже слишком поздно, а сожаления герцогу не свойственны.

Она не торопилась начинать разговор, прожигая его взглядом, который вызывал у него все неправильные чувства. На девушке было простое платье, совсем не подходящее для леди её уровня, и ни одного украшения. В сложную косу вплетена красная лента.

Кроме Талиры д'Арлейн, Теоден знал лишь двух женщин с красными лентами. Обе были вдовами, в три раза старше его соседки.

Эта лента означала, что Талира не так проста, что у неё есть особая связь с этой землёй и её жителями, что ей доверяют. С такой женщиной нужно общаться, вести дела, обмениваться идеями. Такую женщину нужно поддерживать, уважать.

А Теоден не способен был сейчас этого делать, как бы не хотел. По крайней мере, пока его безумие не ослабнет.

Больше всего на свете он хотел спрятать её от чужих глаз, закрыть, запереть, разложить на белых шёлковых простынях и забываться в её теле раз за разом, пока дурман обладания хоть немного не спадёт. Он чувствовал себя животным, и вёл себя не лучше животного, набрасываясь на неё, не давая ей даже вдохнуть, жаждал прикасаться к ней повсюду, лизать, отмечать.

И даже ночью, ощущая её близость, он не сдержался, пробрался к ней в комнату, словно подросток, и позволил себе немыслимое — трогать, прикасаться к чужой жене, пока та спала, страдая от того что выпила слишком много. Он горел от осознания того, что несколько движений — и они могли бы стать единым целым. Она ведь хотела его, тогда, в гостиной, её тело откликалось на него, и осознание этого ломало последние барьеры, остатки достоинства, которые ещё сохранялись в нём.

Он был отравлен её магией, её красотой, её непокорностью. Даже вдали от неё его мучило желание обладать ею.

Только за малую часть того, что он позволил себе вчера, его могли бы вызвать на поединок чести.

Но...

У Талиры не было защитников.