Книга Развод: я сжигаю мосты, страница 32 – Карина Семёнова

Теор совсем умолк. Повисла тишина, все ждали продолжения речи. Ифлир уже забыла изображать смущение и хмурилась. Вдруг живот Теора выдал звук ну совершенно не уместный в столь возвышенный момент. Теор выпучил глаза, застонал что-то невразумительное и опрометью бросился бежать, распихивая людей. Под смех толпы он добрался до ближайших кустов, где и скрылся, на ходу снимая штаны. Ифлир побледнела, залилась слезами и попыталась улизнуть под гомерический хохот.

В этот вечер про меня забыли, все теперь обсуждали фиаско Теора и утверждали, что такого незабываемого предложения руки и сердца Айли ещё не видел. Ифлир не появилась, а лианита Ранада, хихикая, рассказала, что несостоявшаяся невеста убежала домой, проклиная Теора и ругаясь последними словами, абсолютно не вяжущимися с образом воспитанной лианиты.

Праздник продолжился, но востребованность туалета на площади всё возрастала.

— Кажется, их словесное недержание превратилось… кхм… в недержание настоящее. — Лиата Бетрима проводила взглядом завзятых сплетниц — Велету, Ранаду и Найлу — спешащих домой. На их перекошенных лицах цвета нежной зелени отражались все усилия по недопущению, так сказать, конфуза. — Ну и поделом!

Лиан и его дружки тоже недолго продержались. Я же, сполна насладившись праздником вместе с мамой и папой, вернулась домой только затемно.

Следующие несколько дней в городе было относительно тихо. Я со своей неудачной личной жизнью и историей, которая произошла где-то там, даже в другой стране, отошла на второй план. Теперь всем намного интереснее стало обсуждать конфуз Теора и Ифлир, случившийся вот-вот и на глазах половины города. Ещё немного посудачили о том, а чем же эта парочка и ещё несколько человек отравились. Решено было обвинить вино. Правда, так и не поняли, ели все, пили все, а плохо только некоторым. Теперь эти «некоторые» боялись отойти далеко от дома, и на улицах стало даже приятно находиться. Особенно вечером, когда спадала дневная жара, и можно было с удовольствием прогуляться.

Накануне отъезда я отправилась побродить по городу. Собиралась просто отдохнуть перед дальней дорогой, немного проветриться, но в голову назойливо лезли воспоминания, как я последний раз уезжала из Айли — счастливой, замужней, полной надежд.

Убежать от Барта оказалось легко, а вот от мыслей о нём — почти невозможно.

Около двух лет назад Барт оказался в наших краях совершенно случайно. Ситец и зерно — практически единственные товары Джанса, которые востребованы в других странах, и Бартал направлялся в восточные районы, рассчитывая наладить поставки дешёвого ситца в Файренк и там продавать его уже с наценкой. Он даже не должен был заезжать в Айли. Но экипаж некстати сломался, и ему пришлось остановиться здесь, чтобы дождаться нового.

Ни гостиниц, ни постоялых дворов в Айли нет, и городской глава не нашёл ничего лучше, чем отправить нежданного гостя и двух его сопровождающих к самым безотказным жителям.

Когда папа привёл нового знакомого, я отнеслась к нему очень настороженно. Он был такой лощёный, представительный, совершенно не вписывался в наше захолустье. Мне всё время казалось, что он не реальный человек, а ожившая картинка из романа.

Стоило Барталу только показаться на улицах, как девушки с нескрываемым любопытством посматривали на него и расплывались в улыбках. Ещё бы: молодой, красивый, иностранец. А когда выяснилось, что он ещё и эйтс… Ну и пусть это самый мелкий титул в Мизе, но ведь перед нами был аристократ, ещё и холостой. За ним началась настоящая девичья охота.