Книга Дикие грехи, страница 180 – Сюзанна Райт

Трей не мог не улыбнуться. Импульсивный не совсем подходящее слово, но он знал, что имел ввиду Мартин, и в итоге решил ответить честно.

– Нет, совсем нет. Это значит лишь то, что Тарин сохраняет мое спокойствие.

– Зачем ты сделал это, Трей? – тон отца Трика был мягким, не осуждающим. – Почему почти убил своего отца, своего Альфу?

Трей просто пожал плечами, не желая объясняться перед любым из них.

– Потому что он это заслужил. Заслужил на столько, что окажись он жив, я сделал бы это вновь, – как ни странно, такой ответ оказался вполне принятым для Майкла.

Ума, мама Трика, с другой стороны, не была так довольна.

– Ты должен нам больше, чем это. Ты задолжал объяснение, почему мы не видели, как рос наш сын.

О, она этого сейчас не говорила! Не осознано Тарин, рыча, бросилась вперед.

Если бы Трей не поймал её и не притянул к себе, Тарин в мгновение ока оказалась бы на этой, вовремя попятившейся, суке.

– Трей ничего тебе не должен. На самом деле, это вы ему должны – должны объяснить, почему четырнадцатилетнему мальчику не дали шанса рассказать о том, что сделал его мудак отец. И не говорите, что вы все не знали, что он мудак. Разве тебе никогда не приходило в голову, что Трей мог легко закончить начатое? Но он не сделал этого. Нет. Но твой крошечный мозг даже не рассматривал такой вариант. Упущенное время с Триком – лишь твоя чёртова вина. На твоем месте, я бы воспользовалась своим правом молчать, иначе окажешься вздернутой, как пиньята ^[26], пока я буду выбивать из тебя дерьмо.

Улыбнувшись такой дикой защите, Трей поцеловал свою метку и потерся щекой о щеку Тарин. Он не единственный улыбался. Да, Тарин нападала и угрожала, но волки уважали такую силу. В любом случае, Ума никому сильно не нравилась.

– Я готов отправиться в совет и рассказать им то, о чем говорил Даррил, – предложил Мартин.

Трей покачал головой.

– Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал.

– Почему?

Ухмылки, идентичные оскалу Трея, появились на лице каждого из его стаи. Объяснился Тао:

– Мы по-своему решаем дела, – и больше ничего не нужно было добавлять, чтобы каждый понял.

– Если ты говоришь правду, и действительно беспокоился о состоянии Тарин, тогда благодарю за визит.

Понимая, что их эффектно выпроваживают, все волки повернулись и направились обратно к транспорту, все, за исключение одной женщины, которая медленно и осторожно подходила к Трею.

– Кто это? – шепотом спросила Тарин.

Он вздохнул.

– Вив. Мама Саммер.

– О, – это, конечно, объясняло материнское поведение. – Я оставлю вас на несколько минут наедине.

Удивившись, он развернул её, чтобы взглянуть в лицо.

– Детка, ты не должна этого делать. Теперь, когда я знаю, что Саммер никогда не была моей парой, мне нечего ей сказать.

– Но она же этого не знает, правда? Если ты не хочешь ей об этом рассказывать, то и не надо.

– И ты не расстроишься, если я позволю ей верить, что ты не та, кем являешься для меня на самом деле?

Она вздохнула.

– Я буду не в восторге, но эта женщина и так через многое прошла. Она наверняка считает тебя последним звеном, связывающим её с дочерью. Тем, кто видел в ней что-то особенное, как и она сама.

– Но я не видел. Даже когда думал, что мы пара, – Трей тяжело вздохнул. – Я собираюсь сказать ей правду. Так для всех будет лучше.

Данте позвал: