Книга Военный инженер Ермака. Книга 3, страница 22 – Михаил Воронцов

Сагидулла выступил вперёд. Его голос, хриплый от сдерживаемых эмоций, разнёсся по поляне:

— О великий хан, ты — отец наш и защитник. Мы пришли к тебе с горем. Посмотри на эти вещи — еще несколько дней назад они принадлежали нашим братьям. Двадцать три воина из нашего рода полегли в этой проклятой засаде. Двадцать три! Мои сыновья, братья, племянники… Но пали они не от силы и хитрости русских казаков. Нет! Они пали от дурного совета, от гордыни и глупости того, кто повёл их на западню. Якуб-бек обещал лёгкую победу, уверял, что казаки будут беспечны. Он убедил тебя, о хан, дать согласие на это безумие. И вот результат — наша кровь окрасила снег, а казаки смеются над нами!

Старик поднял окровавленный пояс над головой. Кровь на нем почернела, но ещё была различима.

— Это пояс моего младшего сына Мурата. Ему было семнадцать зим. Он умер с именем Аллаха на устах — но умер напрасно! Не в честном бою, а в ловушке, расставленной нашей же глупостью!

Из пришедшей толпы раздались возгласы:

— Кровь за кровь!

— Где Якуб-бек? Пусть ответит!

— Справедливости, о хан!

Кучум медленно поднял руку, и шум стих. Его взгляд скользнул по собравшимся. Он видел гнев в глазах родичей погибших, настороженность в лицах советников и едва заметное озабоченное выражение в глазах Карачи-мурзы — тот в свое время предупреждал его о последствиях.

От пришедших просто так не избавишься. Прогнать их — будут оскорблены не только они, но и другие татарские рода. К тому же, не так давно было жесточайшее поражение под Кашлыком, когда казаки при помощи своих жутких огнеметов сожгли несколько сот воинов, и пришлось с позором отступать.

— Я слышу вашу боль, — с чувством произнёс хан. — Каждый павший воин — это рана на теле нашего народа. Но скажите мне: разве я послал их на смерть? Разве не доверился совету того, кого считал мудрым?

Карачи-мурза чуть заметно покачал головой. Он помнил, как отговаривал хана от этой авантюры, но Якуб-бек был красноречив, а Кучум жаждал быстрой победы.

Сагидулла сделал шаг вперёд:

— О хан, мы не обвиняем тебя. Ты — наш повелитель, и твоя воля — закон. Но тот, чей дурной совет привёл к гибели наших родичей, должен ответить. Где Якуб-бек? Почему его нет здесь?

Тимур-мурза, молодой и горячий, не выдержал:

— Он бежал прошлой ночью, как трус! Ускакал на запад, как только стало известно о беде!

Толпа загудела. Ибрагим, сын Сагидуллы, вскрикнул:

— Он сбежал! Погубил наших братьев и сбежал, как шакал!

Кучум нахмурился.

— Он ушёл без моего разрешения, — медленно произнёс хан. — Это правда. Он знал, что должен ответить за свою ошибку.

Одноглазый Юсуф выкрикнул:

— Тогда пошли за ним погоню! Верни его, чтобы он ответил перед нами!

Али-бек, старый советник, попробовал урезонить толпу:

— Братья, успокойтесь. Мёртвых не вернуть. Может быть, хватит крови…

— Молчи, старик! — оборвал его кто-то из толпы. — Твои сыновья живы!

Напряжение на поляне достигло предела. Охрана хана напряглась, готовая в любую секунду встать между разгневанными родичами и своим повелителем.

Карачи-мурза наклонился к хану и прошептал:

— Повелитель, они не уйдут без расплаты. Если не дашь им Якуб-бека, могут начаться волнения.

Кучум не отрывал взгляда от Сагидуллы. Старый хан прожил долгую жизнь и знал: власть держится на балансе страха и справедливости. Сейчас чаша весов опасно качнулась.