Книга Испытание любовью, страница 55 – Елена Северная

Тарт хотел возразить, но король сделал запрещающий жест и вышел из покоев. Принц недовольно повернулся к дверям, ведущим в спальню и увидел бледную, трясущуюся девушку. Она упала на колени и, приложив тонкие руки к груди, залепетала синими губами:

— Господин, не отдавайте меня, лучше сразу убейте! Мне девушки-прислужницы рассказывали, что он … как он … со своими наложницами … Господин! — взмолилась она в отчаянии. — Я всё-всё буду делать, только не отдавайте, прошу!

Не изведанное ранее чувство затопило душу молодого саламадра и остановилось твёрдым комком в горле. Он порывисто шагнул к девушке, поднял её на руки, быстро отнёс на кровать и принялся рвано и жадно целовать, стараясь успокоить:

— Ну что ты, маленькая, никому я тебя не отдам! Ты только моя!

Принц не стал сдерживать свои желания, раздался треск разрываемой ткани, и одежда на его юной любовнице опять пришла в негодность.

Заглянувшая через несколько минут в спальню Лянка, увидела два обнажённых тела, поглощённых любовной страстью. Она тихонько поплотнее затворила дверь, чтобы заглушить доносящиеся звуки. Но даже так в гостиной были слышны мужской рык и женские крики удовольствия. Горничная понимающе вздохнула и принялась убирать посуду.

— Ты что делаешь? — с шипеньем накинулась на неё вошедшая сбитая фигуристая горничная. — Это моя работа! Я только переодеваться ходила!

Лянка с удивлением наблюдала, как девушка без стеснения подкралась к спальне и с вожделением прикрыла глаза, вслушиваясь в доносящиеся звуки.

— Ох-х-х-х, — простонала она. — Как же я хочу на её место!

Лянка пожала плечами и принялась дальше складывать посуду на тележку. Дура, — она везде дура. Что в голове у этой девицы? Она думает, что принц её в постель уложит? Как же! Размечталась! В лучшем случае где-нибудь к стенке припрёт или во время уборки нагнёт и скинет своё напряжение. Не-е-ет, Лянка своим местом дорожит, и не будет мозолить глаза господам. Будет действовать, как учили: быть тихой и незаметной. Она уже убрала почти всю посуду, как девица оторвалась от двери и уставилась на «соперницу».

— Слышь, ты, колобок на ножках, — злобно прищурилась страдалица, — если замечу, что ты хоть одним глазком в сторону Его Высочества смотришь — зенки повыдираю!

— Не выдумывай, — не выдержала Лянка, — меня в услужение к госпоже приставили, мне твой принц и на фиг не нужен. Я своё место знаю!

Девица тут же сменила гнев на милость.

— А кто она, эта твоя госпожа? Красивая? Из местных?

— Понятия не имею, — вздохнула девушка и уложила в тележку последнюю тарелку. — Я только назначена.

— Слушай, — залебезила фигуристая, — а давай поменяемся? Госпоже всё равно, кто ей будет прислуживать, а я буду около принца, тем более, я красивше тебя и не такая жирная, — она мечтательно закатила глаза. — Он меня один раз уже того … Вместе с братом. Наши парни и рядом не стояли, как они с бабами могут обращаться! — с губ сорвался протяжный стон. Видимо, девица погрузилась в воспоминания.

— Госпоже, может, и всё равно, — отрезала Лянка, — а вот управляющему по этажу — нет. Так что, давай, занимайся своими прямыми обязанностями и не вмешивайся в решения начальства, — с этими словами она толкнула к «фигуристой» тележку, подошла к двери и замерла, в ожидании либо звонка, либо зова господ.