Книга Защитник, страница 60 – Элин Пир

— Мы по-прежнему наслаждаемся вкусом мяса. Просто оно выращивается в лабораториях, и ни одно животное при этом не умирает.

— Ты закончила? — он наградил меня суровым взглядом. — Я пытаюсь насладиться своим бифштексом, этот олень был превосходен на вкус, пока ты не начала портить мне аппетит разговорами о лабораторном мясе. Это просто отвратительно.

— Ты выглядишь чересчур напряженным.

— Вполне возможно.

— Скажи, если я действую тебе на нервы или что-то в этом роде, — попросила я, пытаясь понять, что я сказала не так.

— Дело не в тебе.

— Тогда в чем?

— Я хочу вернуться домой и взять тебя с собой, но Хан отклонил мою просьбу.

— Ааа, понятно, — я отложила вилку. — Где ты живешь?

— У меня есть остров к западу отсюда. Он называется Остров Виктория, и он в полном моем распоряжении, если не считать нескольких сотрудников.

— Он далеко?

— Примерно пятнадцать минут на гибриде.

— Тогда почему Хан хочет, чтобы мы остались?

Я не получила ответ и вернулась к своему ризотто.

Боулдер молчал. Казалось, у него было куча забот, плюс ко всему он продолжал хмуро оглядывать комнату.

Уставшая после долгого дня раскопок, я рано отправилась в постель, прихватив с собой ридер и продолжив чтение своего романа «Гордость и предубеждение».

Боулдер решил посмотреть фильм и надел свои киношные очки и наушники, растянувшись на лежаке.

— Что ты смотришь? — спросила я.

— Что? — он вытащил наушник и сдвинул очки на лоб.

— Что ты смотришь? — снова спросила я.

— О, это просто старый фильм.

— О чем он?

— О войне.

— Звучит не очень, — поморщилась я.

— А мне нравится, — усмехнулся он. — Много крови и жестоких подробностей. Круто. Но знаешь, что меня всегда изумляло в этих старых фильмах?

— Что?

— Каждый раз, когда наши предки представляли себе будущее и снимали фильм о нем, как этот, — он указал на очки, — будущее было либо адом с выжженными руинами, либо чем-то очень скучным и глянцевым.

— Знаю, мы с Кайей тоже это обсуждали, — кивнула я. — В их представлении будущее всегда такое стерильное и бесцветное, как если бы мы не ценили искусство и цвета так же высоко, как поколения до нас.

— В этом фильме все носят белое и ходят так, будто они киборги или что-то в этом роде. А их пища — эти отвратительные пакеты со сбалансированными питательными веществами. Кому, черт возьми, захочется так жить?

Я улыбнулась.

— Не мне.

— А знаешь, что абсолютно нереально?

— Что?

— Нигде нет ни кусочка мусора. Это смешно.

Я нахмурилась.

— Ну, вообще-то, на Родине улицы очень чистые. По крайней мере, там, где я живу.

— Хорошо, но как насчет твоего дома? Разве у людей дома нет беспорядка?

— Конечно, есть, мы с Кайей не самые аккуратные люди, она говорит, что именно это делает нашу квартиру уютной. — Я указала очками на его лоб. — Возвращайся к просмотру своего фильма, я не буду мешать.

— Ничего страшного, я видел это кино, по меньшей мере, раз десять. — Он снова надел очки, и вскоре, когда его голова начала дергаться, я поняла, что фильм помог ему погрузиться в виртуальную реальность. — Это один из моих любимых фильмов из-за крутых визуальных спецэффектов, — объяснил он, и когда две минуты спустя он поднял обе руки, словно защищаясь от нападения, я ахнула. Фильмы, подобные этому, вызывали тревогу и могли привести к эмоциональному расстройству, но, разумеется, он не послушает, если я скажу ему об этом.