Книга Защитник, страница 59 – Элин Пир

Хан невозмутимо откинулся на спинку кресла и указал на доску.

— Смотри, что ты наделал, Боулдер.

— Ты не имеешь права вторгаться в мою личную жизнь.

— Не указывай мне, что я могу или не могу делать, — жестко отозвался он. — Ты мой друг, но я не потерплю диктаторских замашек.

— А я не потерплю, чтобы ты шпионил за мной. За нами!

— Тебе нечего стыдиться. Думаю, ты проделываешь неплохую работу, соблазняя ее. Твоя брачная ночь была весьма занимательной.

Я взорвался и отшвырнул стол в сторону, схватив его за воротник обеими руками и заглянув ему прямо в глаза.

— Ты гребаный мудак.

Хан выгнул бровь, оставаясь невозмутимым.

— Отпусти, Боулдер, или пожалеешь.

Я оттолкнул его, взревев от отчаяния. Этот человек был хитрым засранцем, обладающим огромной властью, я должен был предвидеть, что он сделает нечто подобное.

— А ванная комната? Ты и голой ее видел?

Он кивнул и встал за спинку кресла.

— Она красивая женщина.

Меня охватила такая ярость, что захотелось убить его за то, что он видел мою жену полностью обнаженной. Даже я не видел Кристину такой уязвимой.

— Расслабься, посмотри на это с другой стороны — я бы мог настоять на том, чтобы она вышла замуж за меня, сблизиться с ней. Но я оказал эту честь тебе. Разве прошлая ночь была неприятной?

Я стиснул зубы, мне нечего было ответить.

— Так что, как видишь, я хочу, чтобы вы остались здесь, тогда я смогу продолжить присматривать за ней и разузнать больше о Родине.

Я скрестил руки на груди.

— Почему бы тебе, черт возьми, просто не спросить ее о том, что тебя интересует?

— Потому что у тебя это лучше получается, — улыбнулся он.

— Я расскажу ей.

— Нет, не расскажешь, — Хан склонил голову набок. — Неповиновение правителю ни к чему хорошему не приведет, я уверен, что как только ты успокоишься, то поймешь, что слишком остро реагируешь.

— Кто еще видел нас?

— Только я.

Я развернулся и ринулся к двери.

— Сегодня тебе повезет больше. Надеюсь, она позволит тебе себя раздеть, — крикнул он мне

Кристина

Боулдер был не в настроении, когда вернулся.

Я переоделась и была готова спуститься к ужину, но он сказал, что ему не хочется никуда идти.

— Ничего страшного, я могу пойти одна, — сказала я, но он настоял, чтобы нам принесли еду в комнату.

Через полчаса принесли большой поднос со свежеиспеченным хлебом и ризотто из лесных грибов для меня и огромным бифштексом с печеной картошкой и салатом для него.

— Тебя не беспокоит, что животное убили ради того, чтобы ты поел? — спросила я.

— Это естественно.

— Естественно? — спросила я, взбешенная его бессовестностью.

Боулдер ткнул ножом в окно.

— Почему бы тебе не пойти и не спросить птицу, почему она ест червей, или спросить волка, почему он ест милых маленьких крольчат.

— У них нет другого выбора, — сказала я, нахмурившись. — У них нет совести, а у тебя должна быть.

— Откуда, черт возьми, ты знаешь, что чувствуют и о чем думают животные?

— Я знаю, что они не жалеют об убийстве другого вида.

— Вот именно, потому что это заложено природой. Мы тоже часть природы и на протяжении тысячелетий охотились и ели животных. В этом нет ничего нового и нет ничего плохого. — Боулдер откусил еще кусочек.

— На Родине это преступление.

— Я знаю, ты говорила мне об этом, когда впервые увидела, как я ем мясо, но вы, мамаши, все такие неженки, вы не знаете, что теряете.