Книга Наставник, страница 107 – Элин Пир

— Я надеюсь на это, — сказала она и посмотрела на меня, как бы призывая меня высмеять эту идею. Я этого не сделал, потому что мне чертовски понравилась идея стать частью леса.

Ники поднял руку.

— Я слышал, что раньше люди сажали деревья в своих домах и садах.

— Это правда. — Кайя кивнула. — Но это было запрещено в 2405 году после того, как женщина покончила с собой из-за того, что дерево ее матери погибло, потому что она забыла его полить.

— Еще один запрет. — Марко закатил глаза. — Честно говоря, как вы живете со всеми вашими запретами, правилами и законами? — спросил он. — Клянусь, в этой стране нельзя даже пукнуть, не убедившись, что ветер дует в правильном направлении, иначе ты кого-нибудь обидишь.

— У нас нет правил насчет пердежа, — быстро сказала Рейвен, но затем повернула голову к Кайе. — Да?

Кайя вздохнула.

— Нет, если не считать правил о хороших манерах.

Заговорил Соломон.

— Я был бы не прочь стать деревом, когда умру, если только я стану самым большим деревом в лесу.

Я покачал головой, глядя на него.

— Насколько большим?

— Закрывая все могилы, — сказал он и расплылся в улыбке.

Послышался удар, Финн шлепнул Соломона по затылку.

— Что с тобой не так, мальчик? Это кладбище, а ты смеешься.

Соломон потирал затылок и хмуро смотрел на Финна.

— Ты можешь убрать этот хмурый взгляд или можешь отжаться пятьдесят раз прямо здесь, на глазах у всех, — сказал Финн и посмотрел свысока на Соломона, который был примерно на полголовы меньше его.

Между юношей и доктором состоялся молчаливый силовой поединок, и в вызывающе замедленной съемке Соломон опустился и отжался, как будто это ничего не значило.

Кайя бросала умоляющие взгляды в мою сторону и искоса поглядывала на журналиста и фотографа, которые следовали за нами сегодня.

— Кто-нибудь еще хочет присоединиться к веселью? — спросил я детей Родины, пытаясь смягчить ситуацию, но на этот раз они просто покачали головами.

Неудивительно, что журналист спросил о ситуации, когда мы с Кией сели с ними за интервью.

Кайя ерзала на своем месте, когда я ответил на вопрос.

— Мы бы никогда не стали жестоко обращаться с нашими детьми, но мы верим в строгую дисциплину и имеем множество способов ее соблюдения, — сказал я.

— Как бы вы сравнили две группы детей? Каковы их сильные и слабые стороны? — спросил журналист, скрестив ноги и положив руки на колени.

— Что ж, — я прочистил горло. — Дети с Родины очень хорошо умеют медитировать и массировать друг друга. Некоторые из них также хорошо читают, и я в целом впечатлен их математическими способностями.

— Но когда дело доходит до физической силы, ловкости и навыков выживания, мхм… — я прищелкнул языком по нёбу. — Дети Родины безнадежно отстали.

— Это правда? — спросил журналист Кайю.

Было удивительно, как ей удалось выпятить челюсть и вежливо улыбнуться.

— Да, это правда, что мы сильнее в учебе, и я склонна согласиться с мистером Арчером в том, что их дети более физически здоровы, чем наши.

— Мои мальчики не отстают в учебе, — резко сказал я. — На самом деле, я почти уверен, что если бы мы соревновались ради национальной гордости, мои мальчики выиграли бы по-крупному.

— Какая превосходная идея. — Мужчина-журналист широко улыбнулся. — Я уверен, что наши зрители были бы рады увидеть соревнование между нашими детьми и мальчиками из Северных земель.