Книга Лорд зверей, страница 8 – Джульетт Кросс

Глаза распахнулись — зелёные, как камень в короне; кожа вспыхнула лунным светом. Она резко вдохнула — и меня прожгло разрядом от ладони до плеча. Я взвыл, соскочил со шкур, уставился на руку. Снова посмотрел на неё: глаза закрыты, кожа вернулась к прежнему цвету — если такую бледность можно назвать прежним.

— Уколола меня, — сказал я Волку. — Притащил ведьму-скалда в лагерь, ага. И вот она уже зачаровывает меня за то, что я проверяю, не останавливается ли сердце.

Волк только лизнул ей пальцы.

— Конечно, тебя она не жалит своей магией, — проворчал я. — Может, тогда ты её и подлечишь?

Волк сел, уставился на меня своим высокомерным видом.

— Прекрати, — сказал я. — Да, закон я помню. Но он про существ Тёмного народа.

Он промолчал. Смотрел.

До клана слишком далеко, целителя не приведёшь. Везти её с жаром — сгубишь. Максимум — накормить, чтоб хватило сил перебороть лихорадку.

— Ладно, чёрт побери, — процедил я и накинул на ведьму ещё один мех у ног ложа, осторожно, чтобы снова не схлопотать от её прихотливой магии. — Помогу, доволен? Но только потому, что так велит наш закон. А если она нас обоих порешит во сне своим колдовством… — я обернулся у полога и ткнул пальцем Волку в морду, — я разыщу тебя во всех одиннадцати преисподнях и убью ещё раз.

Он запрыгнул на постель, улёгся вдоль её тела и положил морду ей на ноги. Он заслонял её целиком. Ну, хоть за её безопасность я мог не волноваться, пока уйду.

— Может, очнётся, да упадет в обморок — от твоей физиономии, — проворчал я уже на выходе.

Снаружи я наклонился за ремнём и коротким мечом — чёрным клинком, что подарил мне король призрачных-фейри в ответ на услугу. Тогда я подумал, что Голлайя Вербейн тронулся, когда явился в лагерь с принцессой лунных фейри и назвал её своей парой. Тёмному приводить светлую в постель на больше, чем ночь — и так противно. В жены — совсем против природы.

Я выпустил в морозный воздух белое облачко, затягивая ремень. Да, мой сотник Безалиэль тоже взял в жёны лесную фейри. Я уважаю его и доверяю, как брату, но голова у него точно немного не так устроена. Светлые — не мы. А их женщины с магией — ведьмы.

Доказательство — эта рыжая скалд, что только что шарахнула меня силой, пока я проверял, не замолчит ли сердце.

Подтянул пряжку, проверил клинок у бедра и шагнул к тропе, где пару дней назад шёл удачный зверь.

— Не мне первому нарушать клятву Ванглосы, — пробормотал я.

Вздохнул: девка — чужая и нуждающаяся. И пускай ведьма, и пускай рыжая — закон велит помочь.

Я ступил в темноту и фыркнул:

— Кабанятина светлой госпоже, поди, не угодит.

Надо оленя, значит. А может, ей подавай лебедей или другой дивный зверь? Лебедя я не трону, но кто их знает — этих южан у Немианского моря. Что они едят — понятия. Зато Волк смотрит, как будто я дурак, что вообще спрашиваю.

Может, она и ушла в лес, чтобы с жизнью проститься. Кто ещё пойдет сюда без плаща, да ещё хрупкая светлая? Мы, стало быть, мешаем ей умереть по собственному выбору.

Ну так пускай проклянёт Волка. Это его проклятая затея.

Раздражение глодало. Хотелось отмотать время до того уютного огня, когда у меня на шее не висела скалд-ведьма. Боги любят со мной играть — особенно в те, где копаются в моих чувствах. Ненавижу, когда приходится иметь дело с «глубиной души». Инстинкты зверя проще: решения прямые и ясные. Чувства мутят воду и толкают на глупости.