Книга Не названа цена, страница 138 – Мария Берестова

Непритворным, нелицемерным — она не могла солгать эмоциями.

Она единственная, кто увидела его таким, какой он есть на самом деле — просто потому что у него не было ни единого шанса закрыться — и кто в ответ дал ему понимание и принятие.

Он не мог от этого отказаться, хотя ненавидел себя за это.

Он тянулся к её пониманию всем своим нутром, всей внутренней силой своего сердца, и сердце его — должно быть, впервые в его жизни, — находило покой в тех тёплых спокойных волнах, которыми была полна её душа.

Душа, которая так не вязалась с тем, что он о ней знал, с тем, что она демонстрировала окружающим, с тем, что было снаружи — и что он теперь отметал, как шелуху, потому что видел суть.

Они просто сидели рядом в увитой плющом беседке. Он, расслабленно откинувшись на бортик, так и не открывал глаз — в последнем протесте против своей беспомощности и открытости перед ней. Она любовалась парком и играла сорванным цветком, наблюдая, как лучи солнца проходят сквозь его тонкие нежные лепестки.

Её мучили его перемешанные между собой эмоции, в которых бешеная мольба перемежалась с мучительным стыдом, а вспышки надежды сталкивались со столь же яркими вспышками ненависти и презрения к самому себе. Она не могла не жалеть его теперь, когда видела его таким, и пыталась сделать для него то немного, что могла — просто быть рядом и пытаться поддержать его своим сочувствием и пониманием.

Она не знала, с чем связаны бушующие в нём эмоции и не имела никакой реальной возможности чем-то ему помочь; но оставаться в стороне она тоже не могла. Придя сегодня в управление на вызов и уловив краем сознания бушевавшую в нём бурю, она пришла к нему просто потому, что человек — никакой человек, что бы он ни натворил и каким бы он ни был! — не должен оставаться наедине с самим собой в такие моменты.

Айриния не отличалась всепрощением — скорее уж наоборот — но не могла оттолкнуть человека, который тянулся к ней так отчаянно.

Уйдя в его эмоции и в созерцание цветка, она не сразу заметила появление Леона, который отправился на поиски давно вроде бы явившейся на вызов магички.

Со стороны Рийара полыхнуло обречённой завистью, ненавистью и каким-то едким подспудным страхом. Айриния с любопытством обернулась.

— Что у вас тут происходит? — в недоумении спросил Леон, переводя взгляд с Рийара на неё. Во взгляде этом ощутимо сквозила тревога, и Айриния поняла, что он беспокоится за неё.

— Ты не поверишь, — лениво протянул Рийар, вальяжно вытягивая ноги, — но я тоже умею решать свои конфликты цивилизованно.

— Не поверю, — мрачно согласился Леон, пронзая брата подозрительным взглядом. Меньше всего на свете он ожидал, что Рийар сможет забыть поступок Айринии — значит, как бы ни выглядело то, что он теперь наблюдал, это обязано было быть частью изощрённого плана мести.

Айриния не слышала слов Рийара, но чувствовала с его стороны усталое злое раздражение — и снова пробивавшийся сквозь него страх.

— Айриния? — меж тем, обратился к ней Леон, явно опасаясь, что Рийар уже её как-то заколдовал.

— Простите, — повинилась она, вставая. — Мы хотели обсудить имеющий между нами место конфликт, поэтому я задержалась.

Слова её удачно сошлись с версией Рийара. Обескураженный Леон не знал, что на это сказать.

— Валяй, забирай, — насмешливо протянул Рийар, разглядывая брата с нехорошим прищуром. — Хотя твоё расследование никакой магией не спасёшь!