Книга Баллада о проклятой любви, страница 143 – Стефани Гарбер

Камни в шкатулке светились, переливались, сияли, практически пели от своего великолепия. Впрочем, как и камень счастья в ее руке. Эванджелина даже не заметила, как подняла крышку чугунного горшочка, но теперь камень счастья лежал у нее на ладони.

Время словно остановилось, и Эванджелина вдруг задалась вопросом, что случится, если вместо того, чтобы поместить камни в основание арки, она объединит их и перенесется во времени.

Джекс сказал, что для этой цели их можно использовать только один раз. И если она сделает это первой, то у него уже не будет шанса вернуться в прошлое.

Хаос предупреждал, что Время мстительно и не терпит изменений, но камень счастья в руках мешал испытывать неподдельный страх. Кожу закололо от магии, когда Эванджелина представила, как возвращается в прошлое и знакомится с Джексом до того, как он встретил принцессу Донателлу. Затем она подумала о своих родителях. Представила, как перемещается в прошлое и спасает их обоих. Если бы ее мама осталась жива, то отец, возможно, не умер бы от разбитого сердца. Эванджелина вновь обретет семью.

На одну потрясающую минуту перед ней возникли образы живых и улыбающихся родителей. Она увидела открытую лавку диковинок, увидела Джекса, крепко обнимающего ее. Она представила счастливую жизнь, в которой у нее никогда не было ни мачехи, ни сводной сестры. Жизнь, в которой ей не пришлось бы отправляться на Великолепный Север в поисках любви. Жизнь, в которой Аполлон никогда не был проклят, а на нее никто не охотился. Жизнь, в которой Люк никогда не превращался в вампира. Эванджелина могла изменить свою жизнь и найти один из множества бесконечных финалов, в которые всегда верила.

– Не забывай, зачем мы пришли сюда, – напомнил ей Хаос.

– Не беспокойся. – Эванджелина сжала в кулаке камень счастья. Соблазн казался таким сильным, но, как бы ей ни был ненавистен выбор Джекса, она не хотела его отнимать. Ей оставалось лишь надеяться, что он примет правильное решение.

Сделав глубокий вдох, Эванджелина поместила камень счастья в одно из углублений в арке. Секунду она ждала какого-то чуда, что произойдет что-то волшебное, что камни засияют ярче или ангелы атакуют, но все оставалось по-прежнему.

Потом она вставила в арку камень удачи. И снова ничего не изменилось.

Когда камень юности занял свое место в углублении, ладони Эванджелины вспотели от волнения, а единственное, что сдвинулось, – вихрь блестящей пыли, поднявшийся в воздух.

– Не знаю, сработает ли это, – пробормотала Эванджелина.

– Сработает. – Голос Хаоса звучал уверенно, а его пальцы подрагивали от напряжения, когда он передавал ей последний камень.

Взяв его в руку, Эванджелина почувствовала, что превратилась в оживший комок нервов. Все, что она делала, все, что пережила с тех пор, как приехала на Север, вело к этому моменту. Если бы она верила в судьбу, то подумала бы, что с самого рождения она вела ее именно сюда. Мысль эта ей не понравилась, и все же она не могла отринуть чувство неизбежности, которое, казалось, наполняло древний зал, словно сама Судьба молча стояла позади нее, затаив дыхание в ожидании окончания истории, которую она заложила много веков назад.

Эванджелина поместила последний камень в углубление.

Наконец-то.

Это слово, казалось, шепнула ей сама арка. Эванджелина чувствовала ее дыхание, чувствовала, как ветер касался кожи. Арка пробуждалась. Все сработало.