Книга И Боги порой бессильны, страница 104 – Ольга Токарева

– Как красиво, – Вириди не удержала возгласа восхищения.

Аронд резко повернулся. Душу сжала в тугом узле тоска от вида отсвета бликов золотого свечения листьев в черных печальных глазах любимой. Ведьмак подошел к жене, обнял её за талию, подвел к ветви сына.

– Смотри, – указав на крохотную светящуюся почку, с любовью посмотрел на Вириди. – Сын с невесткой не спешат поздравить нас с тем, что мы вновь станем дедушкой и бабушкой, а может, и сами не знают.

Вириди прижалась к груди мужа, полюбовалась светящимися листочками, подняв голову, вздохнула.

– Ты за этим сюда так спешил?

Черные брови ведьмака мгновенно сошлись вместе.

– Нет… – осмотрев беглым взглядом ветви и листья, он остановился взором на маленькой золотой почке, выросшей рядом с серебряным листом Сари. Аронд отметил про себя, что на листочке не отпечатался слепок лица дочери.

Вириди проследила за его взглядом, ее пальцы сразу сжались на руке мужа.

– Что это?..

– Не знаю…

Пальцы Вириди медленно разжались, выпуская из своего захвата руку мужа. Ведьмочка сделала один робкий шаг, за ним второй, остановилась под маленькой веточкой. Дрожащими от волнения пальчиками она прикоснулась к почке и вскрикнула от яркого свечения, озарившего комнату.

Аронд, обхватив жену руками, прижал к себе и с изумлением смотрел, как крохотная почка медленно набухает. Ее крепкие чешуйки разрывали острие листа. Раздвинув золотую скорлупу почки, листок вырвался на свободу, озарив комнату лучистым светом. Почка развернулась у них на глазах, превращаясь в золотой листик. Он настолько легкий, что слегка покачивался от едва уловимого дыхания ведьмочки.

– Доченька, – прошептала Вириди, во все глаза, смотря на игру света крохотного листа. – ДОЧЕНЬКА! – разлетелся по помещению ее душераздирающий крик.

Ноги ведьмы стали бесчувственными, падая, она протянула руки к листу, словно он был живое воплощение их умершей дочери.

Аронд успел перехватить руки жены, сев на пол, прижал к себе, и они во все глаза смотрели на сияющий золотом листок.

– Она жива… я верила… Боги не могли не спасти ее… моя девочка, – завыла Вириди, вжавшись лицом в грудь мужа, царапая коготками пальчиков его плечи.

Ведьмак, сжав со всей силы любимую ведьмочку, во все глаза смотрел, как рядом с листом дочери быстро появляется почка, а из нее вырывается и раскручивается новый лист. Аронд затаил дыхание в ожидании и вздохнул облегченно, когда золотые листья слегка покачивались, так и не переплетясь черенками. Глава семейства поднялся, направился в покои, продолжая прижимать к себе Вириди.

Яд горечи, сжигающий столько лет сердце и душу, растворился, уступая место надежде и вере. В комнате ведьмак бережно уложил жену на кровать, с наслаждением коснулся красиво очерченных губ ведьмочки. Не помня себя, с жадностью впился в податливые чувствительные губы жены. Широкая мозолистая ладонь с трепетом стала исследовать долгожданное тело любимой. Восемь долгих лет они не могли прикоснуться друг к другу. Слишком глубока была горечь потери рыжеволосой маленькой доченьки. Заполонила свет их душ пустота, чернота разъедала разум, боль терзала сердце. Маленький, крохотный золотой листик озарил светом надежды, и они потянулись друг к другу. Истерзанные болью тоски, изголодавшиеся по ласкам нежности и страстной любви…