Книга Эринии и Эвмениды, страница 82 – Риган Хэйс

— М-да-а, — задумчиво протягивает Роуч, не особенно расчетливо сдвигая фигуру. Мне теперь придется проявить изворотливость, чтобы уберечь его от проигрыша. — Не зря мисс Трентон все болтает про старое проклятье. Уэст-Ривер, говорят, покоится на костях… Было тут когда‑то старинное кладбище, а основатели плюнули на все запреты да и возвели свой дом знаний. И вот… — Он прерывается, чтобы ответить на мой не менее глупый ход. — И вот мы расплачиваемся за грехи наших предков. Жаль только, что страдают невинные дети…

«Да уж, — думается мне, — невинности в нас хоть ложкой ешь. Как бы только костью не подавиться».

— Ну не знаю, мистер Роуч, — возражаю я, попутно обдумывая стратегию нашей шахматной баталии. Близится развязка. — Как‑то не верится мне в проклятья. Полиция ведь наверняка уже посмотрела записи с камер наблюдения. Тот, кто мог столкнуть Мэй, должен был на них попасть, разве нет?

Я делаю очередной ход, буквально оставляющий меня ни с чем. Если Роуч и его не разглядит, то я решу, что он променял последние извилины на «Гиннесс».

— Записи‑то с камер господа полицейские уже отсмотрели, насколько я слышал, — крякает он хрипло и, вопреки моим опасениям, делает разумный ход и ставит шах. Я намеренно загоняю себя в ловушку и проигрываю, чтобы обрести победу иного рода.

— И что же там? — Сердце мое на секунду замолкает, пропускает удар.

— И ничего! — разводит он руки в стороны. — Никого рядом с ней и не было. Она, говорят, постояла у лестницы, а потом как будто споткнулась или еще что… Ну и… полетела вниз.

Но так не бывает. Это невозможно!

— Коридор был совсем пустым? — уточняю я, уже не особенно следя за ходом игры. Роуч ставит моего короля в безвыходное положение и восклицает заветное «мат».

— Да, никого. Комендантский час же…

Я вяло поздравляю смотрителя с победой, но удовлетворения от полученной информации не чувствую. Мэй просто не могла упасть сама! Не мог же кто‑то подменить записи?

— Спасибо за игру, мистер Роуч, — прощаюсь я, собирая фигуры внутрь складной доски. — Я пойду.

— Бывай, Беатрис. И это… Аккуратнее возле лестницы! А то мало ли чего.

— Конечно, мистер Роуч. Буду глядеть в оба.

Прощаюсь и выхожу из пристройки смотрителя. Через пятнадцать минут у меня химия, где я увижу Киллиана. Хочу посмотреть на его бледное бесхитростное лицо и найти в нем какой‑то намек на причастность к произошедшему с Мэй.

Кабинет уже полон учеников, когда я захожу и падаю за свою парту. Финч сидит в соседнем ряду, в самом его конце. Я отрываю из блокнота чистую страницу и неровными танцующими буквами выцарапываю короткое послание:

За секунду до звонка бросаю скомканную записку на стол Финча, но тот ловит ее в воздухе, как если бы предугадал мою затею заранее. Он разворачивает записку, и губы его растягиваются в улыбке.

Когда мы встречаемся взглядами, меня пробирает могильный холод.

Тик-так. Тик-так.

Я нервно поглядываю, как на экране смартфона минута сменяется минутой, и с силой сдавливаю его в ладони.

Да где же он?

Минует не меньше получаса, пока я, как дура, морожусь в беседке за кампусом. Хотя не знаю, отчего меня колотит сильнее: от холода или страха? Я так боюсь встретиться с ним и услышать подтверждение своим догадкам, но в то же время жажду этого.