Онлайн книга «Эринии и Эвмениды»
|
Рядом со мной садится Рори в сценическом образе Оргона. Кремовое жабо у шеи придает ему презабавной взрослости, а навощенные кудрявые волосы каким‑то чудом держат аккуратную форму и не встают львиной гривой. — Скажи, я глупо выгляжу? Чувствую себя разукрашенной девчонкой… Умилительно смотрю на припудренные окружности щек и говорю: — В таком случае все парни академии твои. — Обещаешь, что не кинешь в меня тухлым помидором? — спрашивает он шутливо, но за юмором отчетливо угадывается волнение и желание угодить. — Обещаю кинуть только свежий. Абрамсон усмехается моим обыденным колкостям (которых, уверена, он от меня всегда и ждет) и убегает за кулисы, где уже вовсю творится таинство театральной магии. Зал тем временем заполняется, и с обеих сторон приглушают свет. Опоздавшие второпях усаживаются на свои места, свет окончательно затухает, и все погружается в таинственный полумрак. Алые кулисы разъезжаются в стороны, являя декорации, из коих вырисовывается интерьер в доме Оргона. Миссис Гиббонс постаралась на славу, притащив из городского театра в Престоне аутентичный реквизит, чтобы любительская постановка выглядела все же качественной пьесой в соответствующем антураже. — Идем, Флипот, идем. Уйти считаю благом [43], — зычно говорит Эмма Линдс, отыгрывающая госпожу Пернель. За ней из-за кулис выходит Лиззи Крик, которой выпала честь заменить Сэйди в роли Эльмиры. Позади себя слышу неодобрительный свист кого‑то из парней. Свистуна тут же призывают к тишине, и все вокруг смолкает. — Мне даже не поспеть за вашим быстрым шагом. — Сноха, останьтесь здесь, — властно повелевает Эмма-Пернель. — Я выйду и сама, мне вовсе не нужна вся эта кутерьма… Строчки Мольера, еще живые в памяти, так увлекают меня, что я моментально проваливаюсь в действо. И потому не сразу замечаю, что место Дэнни пустует. «Как же так? Когда она успела улизнуть?» Паника липкими пальцами сдавливает горло. Я беспомощно озираюсь по сторонам в надежде обнаружить, что Даньел всего-навсего переместилась куда‑то, где вид получше, но, увы, нигде не нахожу ее конского хвоста с позолоченной заколкой. Не на шутку взбудораженная, я встаю с места вопреки всем приличиям. Святоша Трентон, восседающая через несколько сидений от меня, сразу набрасывается и злобно шипит: — Мисс Беккер, сейчас же сядьте! И не загораживайте другим обзор… — Мне очень надо, прошу, пропустите! У меня… Меня сейчас стошнит. Мисс Трентон окатывает меня волной осуждения, но ноги все же убирает с прохода, и я второпях пробираюсь к заветному выходу. «Прости, Абрамсон. Прости, что так и не разделю с тобой дебют». Выхожу из зала и мчусь из коридора в коридор, гадая, куда могла деться Дэнни. Чувствую себя крайне погано. Одна часть меня хочет наплевать на все и вернуться, чтобы не обидеть Рори, но другая неудержимо рвется куда‑то, будто предчувствуя, что все вот-вот рухнет и все мои усилия были напрасны. Иду в конец коридора и встречаю на повороте смотрителя Роуча. Тот явно торопится, чтобы не пропустить премьеру, но все равно безбожно опаздывает. — Мистер Роуч, вы не видели девушку? Темные волосы в хвосте, смуглая кожа, серьги такие еще, каплевидные, в ушах, золотые… Дэнни, Дэнни Лэнфорд, знаете такую? — Да вас разве всех упомнишь по именам‑то? Вас вон сколько, а я один, — чешет он в затылке, но потом вроде бы вспоминает: — А, да, пробежала такая, столкнулся с ней на лестнице. А ты чего не в зале? |