Книга Алхимия крови и слез, страница 58 – Мэй

Дее хотелось спросить, даже когда она приблизится к императору или его брату, а они будут угрожать? Но вовремя прикусила язык. Дерзить не стоило, особенно в то время, когда имперский маг гасил чары. Всё-таки Эйдарис захотел с ними что-то сделать, а не просто оправить Дею в ссылку на далекий север, где бы она до конца дней вышивала бесчисленные гобелены в компании ветра и метелей.

Дея ожидала, что маг возьмет палочку еще больше, но он неожиданно вернулся к самой тонкой, резко взмахнул, а потом убрал и ее. Дея вздрогнула всем телом, потому что ощущение было таким, будто в ее внутренности залезла чья-то рука и тут же вынырнула.

Дрожа, Дея обхватила себя за плечи руками, наблюдая, как маг деловито кланяется императору:

— Всё прошло успешно, ваше сиятельство. Чары больше не опасны.

— Хорошо. Оставь нас.

Маг вышел, слуги прошмыгнули внутрь, чтобы убрать инструменты, но Эйдарис властным движением отослал их, и за ними тихонько закрылись двери.

Дея знала, что этот разговор произойдет, но думала, что будет готовой. Встретит императора в платье своего народа, с замысловато уложенными косами, гордая и спокойно принимающая судьбу, какой бы она ни была. Ведь что значат все эти события перед ликом вечных небес?

Дочь Страны полночного солнца, принцесса Мередара, плоть от плоти небесных скитальцев.

Волосы Деи рассыпались по плечам, в простом платье было прохладно — а может, она начала дрожать от воздействия магии. Она сидела на стуле, обхватив себя за плечи руками и чувствовала не гордой принцессой, а девчонкой, отец которой мертв, а ее саму кинули на чужбине. Напуганной, потерянной и понятия не имеющей, что будет дальше.

Эйдарис встал одним движением, так вытаскивают клинок из ножен, опасный и смертоносный, но не обязательно убивающий. Он подошел к Дее и поднял руку, как будто хотел коснуться ее плеча, но в последний момент передумал.

Дея подняла голову, чтобы снизу вверх посмотреть на императора, и тихо спросила, надеясь, что голос не звучит слишком жалко:

— Что со мной будет?

Он мог отдать ее мелкому дворянчику или всё еще отправить в отдаленный замок на севере, и никто бы не посмел слова сказать. Она была принцессой гордого народа, знающего многое о колдовстве, верящего, что они потомки звезд — и одновременно никем в Эльрионской империи, суровой и твердой.

Может, эта твердость была куда лучше, чем мередарская податливость. Скалы, обагренные кровью, надежнее мерцающих звезд, то и дело готовых скрыться за облаками.

Дея никак не ожидала спокойного вопроса Эйдариса:

— А что хочешь ты?

Впервые кто-то спрашивал, чего она хотела. Не ожидая определенного ответа, не настаивая и не рассказывая, что ей придется отправиться важной заложницей в империю. Дея вгляделась в спокойное лицо Эйдариса, но он и правда ожидал ответа. Так, будто принял бы его любым.

Наконец-то отпустив плечи, Дея выпрямила спину и сказала:

— Хочу помочь. Но не пойду против своей родины.

Она испугалась, что последнее император может воспринять как бунт, но он спокойно кивнул:

— Ты бы хотела вернуться в Мередар?

— Да, — не дрогнув, ответила Дея. — Но я не хочу возвращаться к брату.

Дэнар повесил на нее темное благословение, которое могло подставить и убить. Он кинул ее в империи. Вполне возможно, он причастен к смерти отца, хотя в это Дее верить не хотелось. Она любила брата, но теперь боялась его — удивительно, что императора, у которого не так просто понять эмоции, она не боялась. Он не проливал кровь просто так, не предавал и не пытался увиливать. Казался надежным.