Книга Ведьма и бог, страница 147 – Лив Стоун

Будучи ребенком, я вертелся на руках у матери, которая восклицала: «Ты мог бы время от времени давать себя обнять!» Эросу и Антеросу это нравилось.

– Ты очарователен!

О, Аид. Я хотел зарычать, чтобы дать понять, что пора остановиться, но сильная радость, вспыхнувшая в ее глазах, внезапно исчезает. Бесконечная печаль переполняет все ее существо.

– Хорошо, что ты здесь.

Она обнимает меня. Я не двигаюсь с места.

Не хочу ее обманывать. Думал, что она поймет в общих чертах, но сейчас… будет лучше, если вернусь в обличье. Я не имею ничего общего с Зевсом, дедушкой, который сделал это своей специальностью: лебедь, бык, орел или золотой дождь. Все это работало для похищения тех, кто привлек его внимание.

Когда ведьма душит меня в объятиях, выпрямляюсь. Ее ноги отрываются от пола, она остается висеть у меня на шее, не ожидая этого. Обнимаю ее за талию, надеясь, что она отстранится, но вместо этого она замирает. Она никогда не видела подобного?

Уткнувшись носом в ее огненные волосы, чувствую что-то еще… Что-то милое и сладкое. Ах да, запах, похожий на чертовы кексы Филофросины. Даже Цербер не захотел их, когда я надеялся, что он съест их вместо меня.

Она вздрагивает от моего прикосновения. На самом деле она была напугана еще до того, как увидела меня. Как и все люди, которых встречаю. Мне придется столкнуться с этой проблемой лицом к лицу. Вернее, ей придется со мной столкнуться.

– Ты не против? – вздыхаю я, почти разочарованный.

Она отпускает меня, затаив дыхание.

– Извините! – восклицает она.

Ставлю ее на землю и смотрю, как она испуганно отступает, в ярости вытянув перед собой руки. Ничего не изменится. Это то, что заставляет меня хотеть вернуться домой и уединиться. Расстегиваю пиджак, чтобы больше не видеть, как она боится меня. Напряжение растет. Соседний зал полон ведьм, я уже с трудом сдерживаю силу. Поэтому достаю пачку сигарет, губами беру одну и закуриваю.

Наблюдаю за ней. Она расслабится или так и останется окаменевшей? Слышу, как ее сердце стучит с сумасшедшей скоростью. Это все равно что держать мышь на кончиках пальцев. На ее висках выступили капельки пота. Исходящий от нее запах дыма еще больше обостряет черты. А потом, не знаю почему, она начинает краснеть. Возможно, так и должно быть. Уверен, что Талия, муза комедии, придумала бы шутку по поводу соответствия цвета ее волос и щек. Тем не менее на нее довольно приятно смотреть.

– Кто вы такой? – наконец выдавливает она из себя.

Ее голос утратил беззаботность, которую она проявляла со мной, когда я был в обличье пса. У нее даже перехватывает дыхание, настолько велика паника. Слышу, как поблизости шумят голоса. Ведьмы выдвигают свою кандидатуру, настала моя очередь появиться. Выжимаю максимум из сигареты, прежде чем раздавить ее в пустой тарелке.

Она справится с этой задачей. Это необходимо. Вздыхаю и направляюсь в соседнюю комнату.

Атмосфера сразу же душит меня. Ведьмы в страхе расступаются на моем пути.

– Я еще должен поймать дюжину менад, которые устраивают чудовищные беспорядки, – раздраженно рычу. – Давайте пошевеливаться.

Все опасаются меня. Зевс сидит посреди зала на кресле из дерева и облаков. Перед ним на коричневом кожаном диване расположились проводницы. Не могу дождаться момента, когда выберусь отсюда. Взгляды, устремленные на меня, как с первого этажа, так и с галереи, статуэтки на стене, запах цветов, горящих на алтаре Гекаты, – все, абсолютно все здесь заставляет нервничать. Сажусь справа от Зевса и скрещиваю руки.