Книга Такие лжецы, как мы, страница 54 – Джей Ти Джессинжер

Наступившая тишина — долгая и громкая. Она заставляет меня нервничать. Наконец, его голос странно полый, он говорит: — Нет.

— О.

— Твоя очередь.

Во мне бушует дикая смесь эмоций. Подумав, я делаю медленный вдох и откидываюсь в кресле, теребя край страницы договора.

Собираясь с мыслями, я говорю: — По правде говоря, я просто всегда предполагала, что стану мамой. Думала, что у меня будет время подумать об этом позже. Но сейчас мне тридцать, так что технически это уже позже. И если судить по истории моих отношений, то найти отца, который остался бы рядом, чтобы воспитывать своих детей, было бы чудом. Лучше бы обратиться в банк спермы. Но я знаю, как трудно быть матерью-одиночкой, особенно когда финансы поджимают.

Когда делаю паузу, то слышу, как Каллум неглубоко дышит. Мне кажется, я чувствую его напряжение, как он напряженно следит за каждым словом, но я знаю, что это всего лишь мое воображение.

— Мои родители умерли. Я единственный ребенок. Единственная настоящая семья, которая у меня есть, — это Дани и люди, которые работают со мной в Lit Happens. Именно они важны для меня больше всего, а не какой-то возможный будущий ребенок, которого даже не существует.

Когда я произношу эти слова, внутри меня что-то кристаллизуется.

Эти люди, которых я люблю, эта семья, которую я создала и которой дорожу превыше всего... Я могу им помочь. Могу помочь им всем.

Но только если выйду замуж за Каллума.

И давайте будем честными. Он не может заставить меня остаться за ним. Если это окажется кошмаром, я позвоню одному из этих знаменитых адвокатов по разводам. В этом городе их столько, что они висят на пальмах.

Делаю глубокий вдох, а затем выдыхаю вместе с последними колебаниями.

— Хорошо, миллиардер. У тебя есть жена.

На другом конце линии полная тишина.

Не знаю, какой ответ я ожидаю, но мертвый воздух — это точно не он.

Я неуверенно говорю: — Алло? Каллум, ты слушаешь?

Ничего. Отодвигаю телефон от уха, смотрю на экран, вижу символ окончания вызова и недоумеваю. Поднимаю глаза на плакат Outlander на стене.

— Какого черта, Джейми? Этот самодовольный мудак только что бросил трубку?

Мой шотландский горец недоброжелательно улыбается.

Затем ледяная волна ужаса захлестывает мое тело и я резко вдыхаю.

— Подождите. О Боже. Это все было... какое-то... испытание?

Сижу с зажатым в руке телефоном, а в голове проносятся все ужасные варианты того, почему Каллум мог закончить разговор именно в тот момент, когда я согласилась выйти за него замуж.

Неужели все это время он только пытался заставить меня сказать «да», но никогда не собирался идти до конца? Может, он заключил какое-то злонамеренное пари с другим богатым человеком, чтобы убедить разорившегося книжного червя, что он, как Супермен, прилетит и спасет меня? Была ли вся эта затея просто игрой, развлечением, способом скучающего миллиардера скоротать часы?

Может ли он сделать что-то подобное?

Неужели он способен на такую жестокость?

Вспоминаю, как он ухмылялся, каким самодовольным и самоуверенным всегда казался, и чувствую, как телефон становится горячим в моей руке.

Бросаю его на стол, потом сажусь и смотрю на него расширенными глазами, желая, чтобы он зазвонил.

Но тот молчит.

После двадцати минут тишины, когда я застываю за своим столом с липкими руками и колотящимся сердцем, я вынуждена признаться себе, что, как бы мне ни была ненавистна мысль о том, что остаток жизни я проведу в тюрьме, мне лучше привыкнуть к этой мысли.