Книга За туманными вратами, страница 52 – Елена Эйхен

– Я… Я не знаю.

Мальчик наконец допрыгал и начал кружить, с любопытством рассматривая меня. Его руки то и дело тянулись ко мне, как будто он хотел убедиться в моей реальности. Басанти, нахмурившись, схватила его за руку и резко притянула к себе, одарив легким подзатыльником. Мальчишка на мгновение замер, поджав губы и косо поглядывая на меня, но спустя несколько секунд его непоседливость снова взяла верх, и он опять начал прыгать и бегать кругами, словно этот тихий мир был для него чем-то вроде большой игровой площадки. В итоге мальчик схватил меня за руку и, заглядывая в глаза, сказал:

– Я хочу с тобой!

И рассмеялся.

– Пойдемте к нам, – сказал старик, – Там и поговорим.

Мы медленно шли по узкой пыльной улочке, вдоль хижин, когда-то выкрашенных белым, но теперь облезлых и грязных от времени. Казалось, они не просто простояли здесь десятки лет, а впитали в себя все беды и радости, выпавшие на долю их хозяев. Иногда я замечала лица людей, мелькающие за грязными окнами, но едва наши взгляды встречались, они моментально исчезали в темноте, как будто боялись быть замеченными. В одном доме дрогнула занавеска, в других стекла были обнажены.

Многие окна вообще оставались без стекол, и ржавые решетки не защищали хозяев даже от ветра. Но окна нескольких домов на окраине не имели даже решеток – проемы закрывала только выцветшая ткань, натянутая в жалкой попытке отгородиться от внешнего мира.

Посреди улицы виднелся старый, круглый бетонный колодец, а рядом с ним валялись два дырявых ведра.

Поднялся ветер, и пыль полетела в глаза. Я зажмурилась, почувствовав, как мелкие частицы царапают веки, а через мгновение с неба стали падать редкие капли дождя. Внезапно рядом оказался Вир. В который раз он молча набросил мне на плечи накидку. Сразу стало теплей. Я посмотрела на него, пытаясь поймать его взгляд, но он оставался непроницаемым. Меня вдруг охватила тревога. Словно Вир был здесь, но где-то далеко. Я вновь обратилась к темному небу, чувствуя, как капли дождя смешиваются с холодом внутри меня. Почему Вир стал на меня так сильно влиять?

– Спасибо, – сказала я и плотно завернулась в накидку.

Босоногий мальчик убегал вперед и возвращался обратно, не в силах медлить. Мы шли осторожно, подстраиваясь под хромающего старика, чьи шаги были тяжелыми и прерывистыми. Мальчишка казался полной противоположностью этой процессии – его энергия буквально пульсировала в воздухе, а ноги стремительно мелькали по пыльной дороге, поднимая мелкую пыль.

Вскоре мы остановились у маленькой хижины, одиноко стоящей на краю деревни, у самого обрыва над рекой. На крыльце валялись осколки разбитого кувшина, дверь покосилась и облезла, а ржавые петли для навесного замка скрипели при малейшем дуновении ветра.

Сумерки быстро опускались над лесом, пожирая остатки поблекших красок.

– Проходите, не брезгуйте, – старик ткнул палкой дверь, и та со скрипом открылась.

В темноте хижины царила давящая тишина, глубокая и мертвая, как в бездне Марианской впадины. Басанти юркнула внутрь, оставляя за собой шлейф из сладковатых благовоний.

– Можно зарядить телефон? – я полезла в рюкзак и нащупала бесполезный прямоугольник.

– У нас нет электричества, – тихо сказала Басанти, зажигая глиняные лампады.

Значит, живем без связи дальше. Ладно, я уже почти привыкла.