Книга За туманными вратами, страница 110 – Елена Эйхен

Интересное это приспособление – морозильная яма. Ни одного проводка, но холод, как на Северном Полюсе. На дне ямы лежала вечная ледышка, которую Вир обменял у Вада на повязку с заклятием, такую, как у него на запястье, а где Вад добыл эту ледышку, оставалось загадкой. Хоть он и страдал повышенной болтливостью, но этот секрет удержал в себе.

А еще мы много рисовали. Столько художественных материалов я никогда раньше не видела: карандаши, кисти, акварель, уголь, сепия, мел, бумага – все, что только можно представить. Я подарила Виру клячку, а он нарисовал мне на плече сердечко, алым карандашом прикоснувшись к повязке с символами. Сказал, что сердечко – это никогда не сотрется.

Мы были неразлучны. Держались за руки, словно ни на миг не могли отпустить друг друга. Вечерами Вир усаживал меня на колени, обнимал, и наши объятия непременно сопровождались нежными, но страстными поцелуями. От Вира пахло мятой. Глаза его, словно два темных бездонных омута, затягивали в себя без остатка. Он улыбался той самой улыбкой – искренней и доброй, какую больше никому не дарил. А я боялась даже думать о том, что вскоре уеду.

Сомнений не осталось – между нами была любовь. Но стоило ли об этом говорить вслух?

***

Вечером того дня, когда все самые странные предчувствия в моей голове выстроились в ряд в ожидании того, о чем я пока не догадывалась, мы сидели на террасе у маленького костра и пили чай с корицей.

Весь день моросил ледяной дождь, и долину затянул густой туман, который рассеялся лишь к вечеру. В воздухе висел аромат прелой земли. Как только луна показалась из-за гор, волки затянули тоскливые песни, прощаясь с уходящим днем, а птицы пустились в ритуальный облет территорий, чтобы затем вернуться в сырые гнезда.

Укутанные в теплые кофты, мы сидели на террасе, наблюдая за звездами. Вир нежно обнял меня за талию, и я положила голову ему на плечо. Если бы можно было превратить этот миг в бесконечность, я бы сделала это без раздумий. Я улыбнулась, представляя, как отреагирует Дэв, когда вернется. Никто, абсолютно никто не знал о том, что происходит между мной и Виром.

– Амла, – тихо сказал Вир и прижал меня крепче, а потом поцеловал.

Казалось, он хотел напиться перед засухой. Ни на минуту не отпуская мою руку, Вир ходил за мной следом, будто знал, что завтра меня уже не увидит.

– Ты должен мне ответ, помнишь?

Слова растягивались в густой ночной влаге. После долгой паузы Вир погладил мою щеку большим пальцем и спросил:

– Ты не отстанешь, верно?

– Не-а.

– Когда я был ребенком меня наказали, – Вир вздохнул, – Я сидел в кладовке всю ночь. Мне стало скучно. Высоко над полками увидел маленькое окно. Полез. Результат перед тобой.

Значит, это не отец. Хотя почему нет. Наказал-то сына наверняка он, больше некому. Как можно посадить ребенка в кладовку на целую ночь? Вот он какой, оказывается, этот дядя Яш – под улыбкой скрывается зло. Не зря мне снились странные сны, где от его улыбки мороз пробегал по коже.

Я выпрямилась и посмотрела на шрам. Краснота почти исчезла, но не заметить его было невозможно. Разгладила его пальцами. Поцеловала. Вир нежно посмотрел мне в глаза, и на секунду в его взгляде проскользнуло сожаление. А может, мне показалось.

– А где твоя мама? – спросила я осторожно, возвращаясь на его плечо.