Книга Тернистый путь, страница 264 – Виолетта Орлова

«Я попробую помочь тебе», — мысленно сказал ему Артур, но, увы, он не почувствовал с пленным единорогом той связи, которая была у него с Баклажанчиком. Несчастный узник едва ли понимал намерения юноши, однако, внимательнее рассмотрев того, кто к нему пожаловал, он как будто бы успокоился, словно признав в Артуре старого друга. Мальчик попытался открыть загон, но деревянная дверь была наглухо закрыта на замок, а ключа у него, к сожалению, не было. Единорог в загоне сильно заволновался, и начал нетерпеливо рыть копытом землю. Казалось, он очень хочет помочь Артуру, но не знает, как это сделать.

Юноша задумчиво обошел тюрьму, надеясь найти в ней какой-нибудь изъян, пусть даже ничтожный, допущенный строителями, который поможет ему освободить пленника.

Загон представлял собой наскоро возведенную деревянную коробку, предусмотрительно закрытую со всех сторон кривыми досками, за исключением небольшого окошка, откуда выглядывала морда единорога. Если бы у Артура была пила или какой-нибудь другой инструмент, возможно, он бы смог что-то придумать. Когда мальчик уже начал сомневаться в правильности своей затеи, единорог сам указал ему решение, головой упершись в потолок импровизированной тюрьмы. Грубые доски, закрывавшие загон сверху, держались слабо, и от усиленных попыток единорога освободиться, начинали скрипеть и ходить ходуном. Что если попробовать залезть наверх и сорвать крышу? Тогда единорог смог бы взлететь.

С этими мыслями Артур попытался забраться на вольер, в качестве ступеней используя растущее рядом ветвистое дерево. Ему это удалось, так как он в целом был ловким и неплохо лазил по деревьям. Тогда юноша подполз к окошку, откуда на него с любопытством взирал единорог, и попробовал оторвать ближайшую доску. С помощью единорога, который давил на нее изнутри, ему довольно быстро удалось это сделать. Дерево прогнило и размягчилось; гвозди в нем уже не удерживались. Затем он проделал ту же процедуру и с другой доской, и с третьей, пока, наконец, полностью не освободил загон от ненадежной крыши. Теперь Артур мог видеть целиком единорога, который, надо признаться, выглядел жалко.

Он казался изможденным и худым; сквозь белые, почти прозрачные бока сильно проступали ребра. На молочно-белой коже виднелись глубокие царапины. Неужели это животное когда-то находилось в великолепных просторных хоромах Троссард-Холла, где его регулярно кормили отборной морковью? Неужели он возил в былые времена на своих изнеженных боках школьников, безмятежно играющих в едингбол? Все это представлялось маловероятным. Теперь, рассмотрев его как следует, Артур уже сомневался в том, что этот единорог сможет поднять его в воздух. Изначально мальчик предполагал, что, освободившись, животное, возможно, заберет его с собой и поднимет на нижние ветки Беру. Однако теперь юноша отчетливо понял, что единорогу даже не под силу самому взлететь, не говоря уже о том, чтобы нести на себе всадника.

— Давай! Лети на свободу! — прошептал ему Артур, уже попрощавшись со своей мечтой покинуть Омарон. В конце концов, единорогу здесь было куда хуже, чем ему самому. Он, по крайней мере, живет в отличном гнездиме господина Олова, где его исправно кормят короедами. Благородный юноша не хотел, чтобы из-за него прекрасное животное лишалось драгоценной возможности спастись.