Книга Герцогиня ищет работу, страница 63 – Анна Платунова

Дожденник. День двадцатый второй

Произошло так много всего, что я не успеваю записывать. Занятия, зубрежка ингредиентов для зелий, конспекты и расчеты дозировок, а после учебы я теперь каждый вечер стараюсь находить подработку. Вернее… Чаще всего Рон находит ее для нас двоих и ждет меня у ворот после того, как часы пробьют шесть раз.

— Сегодня отправляемся в таверну. Нужна горничная для уборки номеров и конюх, — с ходу сообщает он мне уже по дороге, потому что я опаздываю и приходится бежать стремглав, чтобы успеть.

— Давай я буду конюхом? — вполне серьезно предлагаю я.

В детстве у меня был пони, я сама за ним ухаживала: люблю лошадей.

— Боюсь, чепец и фартук мне не подойдут, — сдержанно отвечает Рон, и я начинаю хохотать, представив эту картину.

На следующий день мы работали в саду богатого горожанина: укрывали розы еловым лапником на зиму, а после этого занялись выгулом собак. Трудились не покладая рук по четыре, а то и по пять часов в день. Сегодня я взвесила мешочек с монетами в ладони: тяжеленький!

Времени на разговоры почти не оставалось, но с братьями особо не болтают, верно? Зато брата можно огреть гибкой хворостиной, а потом с хохотом убегать от него. Брат может уронить тебя на клумбу и забросать листвой.

Зато брат защитит от собак. Как это произошло с Громилой. Хозяин Громилы уверял, что его пёсик само послушание и милота. Сто килограмм милоты за вычетом когтей и клыков! Громила согласно клацал челюстями и бил хвостом по полу. Думаю, разминался, прежде чем кинуться на меня: едва мы вывели песика за ворота, он вырвал поводок и решил попробовать меня на зуб. Видать, хотел показать, кто в доме хозяин. Но Рон стремительно загородил меня и толкнул Громилу в мощную грудь. На шее и руках дракона вспыхнула золотая чешуя. Рон только начал трансформацию, но и этого хватило, чтобы внушить уважение: Громила бухнулся на брюхо и пристыженно заскулил.

— Ты просил за меня у ректора, — сказала я, когда мы вели домой уставшего и присмиревшего пса. — Не отпирайся, он сам признался.

Пока разговор касался учебы или работы, все шло отлично, но стоило мне задать неудобный вопрос, как Рон замыкался в себе и отвечал скупо, а то и вовсе игнорировал.

— Я не отпираюсь, — пожал плечами Рон. — Драконы, как ты знаешь, не могут врать.

— Зато изворачиваться умеют отлично, — пробурчала я себе под нос. — Зачем ты просил?

Рон молчал. Шел, поддевая листья, подкидывал их вверх — устроил настоящий буран. Громила снова оживился, принялся охотиться за листьями, хватал их зубами и грыз, радостно урча.

— Уловка не удалась, — язвительно сказала я. — Повторяю вопрос — зачем?

Рон засунул руки в карманы, словно надеялся найти там ответ. Темная челка упала на глаза.

— Захотелось! — коварно ответил коварный дракон.

И ведь не обличить в обмане.

В другой раз во время прогулки с Громилой я осторожно пыталась выведать о самом больном — о темной тайне, которую Рон старательно прятал от всех.

— Ты хоть намекни! Может быть, я сумею помочь… Вместе подумаем!

— Несколько поколений моих предков вместе думали, но ничего не придумали, а мы решим все здесь и сейчас?

Рон не злился, его голос звучал устало, будто он тысячи раз мысленно вел такие разговоры, искал выход и не находил.

— Я поступил на факультет целительства и зельеварения, потому что надеюсь рано или поздно отыскать средство. Отыскать, создать — что угодно! Не знаю, сколько у меня на это уйдет времени, но своим детям я не передам это…