Книга Хозяйка расцветающего поместья, страница 1 – Наталья Шнейдер

В ушах звенел десяток цикад, постель подо мной то проваливалась, то поднималась, а то и вовсе начинала крутиться, как взбесившаяся карусель, вызывая у меня приступ тошноты. Все же я попыталась открыть глаза и едва не разревелась.

Другой мир и люди, в нем обитавшие, оказались бредом, а я по-прежнему в реанимации, вон стены светло-голубого кафеля, а что их едва можно разглядеть — так это не полумрак, разгоняемый свечами, а у меня в глазах темнеет.

— Дуня, иди, ты все равно ничем не поможешь, — прозвучал голос, обладатель которого, как и Дуня, совершенно точно не мог здесь находиться.

— Воля ваша, барин, но все же дозвольте мне с Настасьей Палной остаться. А то очнется, голубушка, а рядом ни одной родной души.

Виктор неразборчиво хмыкнул.

Стоп.

Это не кафель. Это шелковые обои на стене. А полумрак — потому что свечи.

Я обмякла, шумно выдохнув.

— Настасья Пална!

— Настенька! Слава богу, ты очнулась!

Две головы склонились надо мной, заслоняя и без того невеликий свет.

— Живой! — обрадовалась я.

— Да что со мной сделается, — проворчал муж, но мне показалось, что моя искренняя радость удивила его. — Дуня, иди за сладким чаем. Скажи кухарке, меда не меньше полстакана на стакан чая.

— Не надо этот сироп, меня и так тошнит, — простонала я.

— Ты будешь пить чай и есть конфеты, чтобы быстрее восстановиться. Или я запихну их в тебя силой.

— Только попробуй!

От возмущения я даже забыла, как мне плохо, и резко села — чтобы тут же, зажав ладонью рот, повалиться на бок. Не знаю, каким чудом мне удалось справиться с приступом тошноты. Но, едва он унялся, Виктор сел на край кровати, приподнял меня, прижимая к себе. Пришлось снова глубоко дышать, пока я не смогла раскрыть рот не боясь, что меня прямо сейчас вывернет.

— Если ты меня не отпустишь, я испачкаю твою белоснежную рубаху.

Рубаху, а не халат. Он куда-то выходил?

На самом деле я совсем не хотела, чтобы Виктор меня выпускал: рядом с ним было тепло и надежно, несмотря на тошноту.

— Ничего, прачка выстирает, — хмыкнул он. — Настя-Настя, как же ты меня напугала…

— Это ты меня напугал! — возмутилась я. — Хорошо, что этот урод промазал.

Муж потер грудь.

— Он не промазал.

— Что? — У меня даже голова перестала кружиться. — Ты ранен? И возишься со мной, вместо того чтобы лечиться самому?! Покажи немедленно!

— Я не ранен, и от синяков еще никто не умирал. В отличие от магического истощения.

— Не дождешься, — фыркнула я. — Оставить тебя молодым, богатым и свободным на радость всяким там посторонним барышням?

Я прислонилась к его груди и тут же выпрямилась, почувствовав, как он вздрогнул.

— Как ты можешь быть не ранен, если он не промахнулся? — Тошнота тоже куда-то делась, и в ушах перестало звенеть. — Показывай немедленно, что с тобой!

Волосы на затылке начинали шевелиться при мысли о возможном проникающем ранении грудной клетки в условиях местной медицины. Ни нормальной хирургии, ни ИВЛ, ни антибиотиков!

— Синяк. — Виктор вздохнул. Притянул меня к плечу, погладил по волосам. — Твой щит замедлил пулю, а потом она ударила в пуговицу, и этой пуговицы хватило, чтобы ее остановить.

— Покажи, — настаивала я. — А то знаю я вас, мужчин, к врачу пойдете, только когда копье, торчащее из спины, мешает переворачиваться в кровати!