Книга Хозяйка собственного поместья, страница 8 – Наталья Шнейдер

— Не могу понять, какая же вы на самом деле, — сказал Виктор, отсмеявшись.

— Какая разница? — пожала я плечами. Подлила себе и ему чая, взяла еще один кусок пирога. Перепалка с доктором только раззадорила мой аппетит. — Мы оба согласны, что ничего хорошего из этого брака не вышло, так что лучше проститься и заняться каждому своей жизнью.

А еще замечательней было бы прямо сейчас выставить его из дома. Одного поцелуя хватило, чтобы сделать выводы. Даже несмотря на то, что — нет, именно потому что! — он так улыбается.

Улыбался, потому что после этих слов Виктор снова посерьезнел и надолго замолчал.

— Вы ведь не поверили в этот бред, будто я не в своем уме? — встревожилась я, когда пауза слишком затянулась.

— Не знаю, — все так же задумчиво произнес Виктор. — Вы очень изменились после болезни.

— Вы уже это говорили, — напомнила я.

— Говорил. Потом решил, что ошибся. Теперь готов извиниться и за это. Прошу прощения.

Я кивнула.

Он обвел взглядом комнату.

— Хотел бы я знать, почему благословение проснулось в вас именно сейчас, а не в моем доме?

Догадался. Как некстати! Теперь я от него точно не отвяжусь!

— Может быть, потому, что здесь мой дом?

— Вы говорили, что ненавидите его.

Похоже, так оно и было, иначе не дошел бы он до такого состояния.

Мы снова замолчали. Виктор осторожно откусил от пирога.

— Марья всегда хорошо готовила, но сейчас превзошла саму себя.

— Это я готовила. Спасибо за комплимент.

Все равно поймет, если уж решился навязаться на мою голову.

— Вы? Но вы говорили…

— Кажется, я говорила много глупостей. Но говорила, и что близость смерти заставила меня многое обдумать заново. Если смена мнения и попытка жить по-другому означает безумие, то любого можно объявить ненормальным.

— Вы правы, оклеветать человека проще простого. — Виктор дожевал пирог, отхлебнул чай. — Но почему все так упорно норовят оклеветать именно вас? Зайков…

Он перевел взгляд на тапочки, я сделала вид, будто не заметила.

— …Иван, те пятеро мужиков. Послушать вас, так весь мир ополчился…

— Откуда мне знать, что в умах у других? Могу предположить, что если этот ваш Зай…

— Не мой!

— Хорошо, свой собственный Зайков хвастается победами, желая придать себе веса в глазах других мужчин, то оклеветал он не одну меня. Вашему Ивану…

Я сделала паузу, но в этот раз муж не стал возражать против «вашего».

— …нужно было оправдаться, почему не дождался ответа, и оправдание он выдумал. А мужикам — не признаваться же в попытке ограбления? — Я подумала и добавила: —Если Евгений Петрович сам не подал им эту мысль.

Муж поморщился.

— Только я начинаю думать, что зря сомневаюсь в вашем здравом уме, как вы будто специально говорите какую-нибудь нелепицу. Доктору-то зачем вас оговаривать?

— А зачем ему было убеждать вас, что мне лучше умереть? Зачем он приезжал уговаривать меня вернуться к мужу, пасть в ноги и…

Виктор досадливо рыкнул.

— Я его об этом не просил!

— Не сомневаюсь, ведь именно вы потребовали развода. Однако Евгений Петрович уверял меня, будто вы готовы простить, хотя я и не собиралась просить прощения.

На лице Виктора промелькнула тень.

— Зачем он сейчас так старательно выставлял меня ненормальной? — продолжала я. — Не знаю, чем я ему насолила…

— Могу напомнить. — без тени ехидства произнес муж. — Вы требовали его по пять раз на дню, то с мигренью, то с головокружением, то еще с каким недомоганием.