Книга Хозяйка собственного поместья, страница 58 – Наталья Шнейдер

— Так. — Мое терпение лопнуло. — Хватит. Никакой чалмы! Никаких мокрых платьев! Собери мне чулки, нормальные, шерстяные, по сезону. Нормальные платья, с длинным рукавом. Фланелевые сорочки и шерстяные нижние юбки, чтобы не околеть, пока до города доеду!

— Так для того жаровню в карету ставят!

— И пока по лавкам разъезжаю! По лавкам, слышишь, а не по балам!

Очень я сомневаюсь, что оскандалившуюся жену позовут на бал. Даже если позовут — не поеду, скажу, что голова болит, чтобы не позориться.

— Так как же без театры!

— Какого театра! — взвыла я. — Какой театр вообще может быть в месте, которое называется Большие Комары!

— Как какая, императорская. Летом, когда императрица в свой дворец приезжает, и театра с ней.

— Сейчас не лето!

— Так зимой они на… как его… гастролю, во! …приезжают. Со всего уезда баре собираются поглядеть. Маменька твоя очень любила. Говорила, что столичная жизнь дорогая, поэтому нечего там особо делать, дом жильцам сдала. А театра приезжает, и ни времени, ни сил на дорогу не жалко.

— Дом в столице? — не поверила я своим ушам.

Марья поняла невысказанный вопрос.

— С молотка ушел. Ты, помнится, костерила аспида на чем свет, что не стал его выкупать. Говорил, дескать, у него самого дом в столице есть, и хватит. Тогда ругалась, а как вернулась, еще пуще. Мол, сейчас бы ты уехала туда, а не прозябала бы в этой лачуге.

Она поджала губы: видимо, отношение Настеньки к родному дому здорово задевало старую няньку.

И на что, интересно, Настенька намеревалась жить в столице? Для начала заложить драгоценности, а там окрутить и женить на себе какого-нибудь богатея? Так себе план. В содержанки ее, может быть, и взял бы кто, но в жены… Председатель дворянского собрания у всех на виду, значит, его семейные отношения тоже, а в этом мире все всех знают, потому и неудачный брак не скрыть. Впрочем, какое мне дело? Я не собираюсь блистать в столице, и о новом замужестве не думаю, с тем бы, что есть, пока разобраться.

Следующий час мы препирались над сундуками. Марья намеревалась одеть меня на все случаи жизни, включая внезапный приезд императрицы — «а вдруг, на то она и царица, чтобы творить что в голову взбредет». Я отнекивалась как могла. Похоже, наш спор был слышен на весь дом, потому что за обедом Виктор заметил:

— Вы можете не стесняться, собирая сундуки. Зная вас, я приказал подготовить вторую повозку под вещи.

— Спасибо, обойдусь, — кисло улыбнулась я. — Впрочем… Насколько она вместительная? Влезет полторы тысячи кирпичей?

Виктор поперхнулся щами, закашлялся. Марья, которая прислуживала нам за столом, осторожно похлопала его по спине.

— Прошу прощения. — Муж промокнул губы салфеткой. — Вы меня удивили. Я не уверен, что хотя бы одна повозка выдержит… — Он глянул в потолок, подсчитывая. — …почти триста пудов кирпичей.

Так, пуд — это чуть больше шестнадцати кило, умножим на триста… Четыре тысячи восемьсот. Почти пять тонн, не каждый грузовик осилит.

Да, это я здорово оплошала, подсчитав количество кирпичей, но не подумав об их объеме, весе и транспортировке!

Может, я зря замахнулась на стационарное сооружение? Большая коптильная камера, топка, позволяющая создать достаточное количества дыма для нее. Дымоход между ними, ведь для холодного копчения, которое дольше сохраняет продукты, дым должен остыть. А я еще думала сделать дополнительную камеру над топкой, чтобы в одной коптильне можно было коптить и холодным — для длительного хранения, — и горячим методом просто для себя.