Книга Тэсса на краю земли, страница 103 – Тата Алатова

– Шериф Тарлтон, – поправила она с улыбкой.

– Для меня вы навсегда останетесь инквизитором, – заверил он еще тише. – Никогда не забуду сияние, исходившее от ваших рук, этот монстр буквально лопнул, как шарик.

– Какой монстр? – тут же спросил Холли, которому до всего было дело.

– Раньше он был шахтером, – ответила Тэсса неохотно. – Его завалило на руднике. Сто лет в темноте и без воздуха кого угодно превратят в чудовище. Его звали Бобом. Боб Галахер, вот кем он родился. Все, капитан Сит, хватит вспоминать прошлое. Вы подготовили вертолет?

– Давайте поднимемся наверх, оформим бумаги, – предложил капитан Сит.

Холли и Фрэнк остались в зале ожидания на первом этаже, и Тэсса понадеялась, что за это время они не переругаются, как обычно.

Однако, когда через двадцать минут она спустилась вниз, Холли стоял в центре зала и раздавал автографы. Его окружала группа восторженных туристов.

– Сейчас, – разглагольствовал Холли, – меня поглотила невероятная задумка. Я рисую картину-хамелеон. Это будет потрясающе, клянусь вам, потрясающе! Я взлечу на вершину своего творчества! При утреннем свете картина будет отдавать энергию, буквально заряжать вас солнечным сиянием, но при вечернем освещении золотисто-оранжевые оттенки перестанут доминировать и главными станут спокойные синие тона, которые подарят умиротворение. Шедевр, достойный Лувра, – и он замолчал, явно ожидая оваций.

Тэсса подошла к Фрэнку, подпиравшему плечом кофейный автомат, и встала рядом. В сторону Холли они оба не смотрели. Принципиально.

– Когда мы увидим эту картину? – с придыханием спросила одна из туристок.

– Никогда, – не задумываясь, ответил Холли. – Картина для частной коллекции.

Толпа разочарованно взвыла.

– Но это несправедливо! – крикнул кто-то.

– Несправедливо, да, – раздраженно подтвердил Холли. – Но я не обещал миру быть справедливым. Я обещал быть гением. А теперь прошу меня простить…

И он принялся выбираться из переплетения человеческих тел.

– Сколько вам заплатили за эту картину? – раздался новый вопрос. – Прежде вы не рисовали по заказу.

– Это не заказ, – тут Холли совсем рассердился. – Это порыв, вдохновение! Да что вам объяснять! Дайте пройти, меня ждут друзья!

Он дернулся, вырвался из толпы и поспешил к Фрэнку и Тэссе.

– Друзья, – повторил Фрэнк, едва двигая губами. – Он сказал – друзья?

Взгляды туристов обратились к ним двоим, и тут кто-то крикнул:

– Это же Тэсса Тарлтон! Падший инквизитор! Она наслала безумие на Лондон!

Люди отхлынули назад в ужасе, будто ожидая, что Тэсса набросится на них прямо здесь и сейчас.

За прошедшие годы журналисты изрядно развлеклись, придумывая Тэссе прозвища одно нелепее другого. Орден решил не останавливать травлю в прессе, чтобы дать британцам выпустить гнев и снизить градус общественного недовольства. Куратор Гарри Макмахон пытался защитить свою подопечную от этих нападок, но к тому времени потерял все свое влияние – ведь именно он должен был первым заметить, что Тэсса сошла с ума, и принять меры.

– За мной, – скомандовала Тэсса и направилась к лётному полю.

Металлическая рамка отгородила их от туристов.

– Заплатили! – все еще сердитый, бормотал Холли себе под нос. – Я им что, торговец фруктами?

– Но твои картины стоят бешеных денег, – напомнила Тэсса, предъявляя документы и разрешение на полет. – Как, кстати, одна из них оказалась на крохотном острове Сент-Мэри?