Книга Леденцы босоногой графини, страница 10 – Дия Семина

— Я работаю!

— Вот и молодец.

За разговорами я кипятком ополоснула старую чугунную сковородку и начала обжаривать сальце. В глиняной тарелке взбила яйца, добавила молока, ещё раз взбила вилкой. И осторожно вылила в шипящую сковороду. Мелко нарубленная колба туда же, перемешиваю, подсаливаю слегка. И закрываю крышкой, чтобы поднялось.

Режу хлеб, мелко-мелко рублю остатки колбы и смешиваю с густой, жирной сметаной. Чтобы хватило на хлеб намазать.

Незамысловатый, но вкусный, деревенский завтрак. Не хуже, чем у Евдокии, она вчера варево приносила тоже довольно приличное на вкус, но тут уж, характерами не сошлись… Посему, как говорит мой старший внук: «Досвидос, бабуля!»

В остатках воды сполоснула посуду, протёрла и поручила Мише расставить тарелки, кружки, ложки в небольшой столовой. А потом звать к столу тех, кто остаётся с нами.

Заварила жасминовый чай, распределила еду по тарелкам, сервировка так себе, но пахнет волшебно.

— О, как! Неожиданно! Офелия Андревна, а когда эт вы так готовить обучились? — Федот вошёл, помялся в дверях, но решился и присел с краю рядом с Мишкой. Вошла смущённая Маруся и тоже присела рядом с Федотом. Так и сидят, куда только боевой настрой делся.

— Называйте меня Лия. Договорились? А про еду скажу так: каждая нормальная женщина сможет из ничего сделать завтрак, скандал и шляпку. Скандал и завтрак есть, осталось шляпку. Но это подождёт до лучших времён.

Замечаю в дверях удивлённого Даниила Петровича. Кажется, что он уже к любому моему «проступку» готов, просто наблюдает и выводы делает.

— М! Пахнет отменно. Вы очень талантливы в кулинарии…

— Это вы ещё моих щей и борща не пробовали, — проболталась я, смутилась, но, к счастью, Федот пропустил мимо ушей. Все занялись завтраком. А Петрович и не понял, в чём закавыка этой нелепой фразы из уст Офелии, которая поварёшку в руках никогда не держала, по свидетельству Мишани.

— Очень вкусно! А сметана с колбой — как-то по заграничному, мы бы до такого и не додумались, — Даниил третий ломоть хлеба уплетает с намазкой.

— Вот и ешьте, у нас сегодня очень много дел. На обед придётся щи с крапивой сварить, или со щавелем. Добычу щавеля, поручаю Михаилу, Марусе придётся начать разгребать кухню. Мыть, драить, скрести. Совсем старые или очень с толстым слоем жира чугунки можно будет обжечь, и потом на досуге на берегу ручья песком отдраим. Я возьмусь за стирку, Миша мне помогает, Федот и Даниил Петрович делают навес для лошадей.

— Я? — мы не поняли, чему Петрович удивился тому, что его посчитали и в работники записали, или что мы его не выгоняем?

Миша быстро выдал базу: «У нас кто работает, тот ест!»

Вместо ответа управляющий искренне рассмеялся, но мгновенно взял себя в руки. У него есть миссия, и этот завтрак в неё не вписывается.

— Ничего смешного, Даниил Петрович, это наша база, на которой держится хозяйство. Времена трудные, но не безнадёжные. Немного освоюсь, придумаю идею для бизнеса, дела. Да, с посевом в этом году не повезло. Повезёт с чем-то другим.

Он слегка помрачнел, смотрит не то чтобы сердито, но с некоторым раздражением. Моя настойчивость заставляет его проявить силу? Он желал бы, чтобы вместо нерадивых тёток из дома уехала я и сдалась без боя?

Даже не задаю эти вопросы вслух, они очевидные. Мы просто сверлим друг друга взглядами. И я, как женщина, должна бы уступить, но я не уступаю и даже не моргнула.