Книга Бог Монстров, страница 203 – Кери Лейк

— Мы принесем тебе его голову.

Извинение застывает на его губах, когда он прижимает их к моим.

— А если с тобой что-нибудь случится? Я здесь, жду, молюсь, чтобы ты вернулся ко мне?

— Ты — причина, по которой я остаюсь в живых. Я вернусь к тебе. Мягко коснувшись моей щеки, он широкими шагами возвращается к группе.

Сердце — самый упрямый орган в теле, он постоянно сражается с мозгом. В то время как мой разум говорит мне, что Титус не прав, заставляя меня оставаться в стороне, мое сердце знает почему. Он знает, потому что, даже когда я стою здесь, проклиная его, в моей груди пульсирует боль отчаяния при мысли о том, что я никогда больше его не увижу. Разница между нами двумя в том, что он был рожден, чтобы сражаться.

Я нет.

Я была воспитана, чтобы оставаться здесь и заботиться о доме. Ждать возвращения человека и молиться, чтобы ему не причинили вреда. Я помню те ночи в детстве, когда я смотрела, как моя мать плачет у подножия лестницы, ожидая возвращения моего отца из Мертвых Земель. Каким ожесточенным стало ее сердце с годами.

Как это на нее не повлияло, вплоть до того момента, когда она, наконец, получила известие о его смерти.

Сначала она не плакала, и тогда мне это показалось странным, но вскоре я поняла. Она уже оплакивала его смерть каждый раз, когда он выходил за дверь. Она так долго проливала так много слез, что у нее не осталось слез. Не осталось боли. Эмоций.

Подозреваю, что и любви тоже.

Я отказываюсь позволить, чтобы так было с Титом. Я не хочу такого ожесточенного сердца, как у моей матери. Не с ним.

Возвращаясь к началу, я резко останавливаюсь, увидев только Лилит, стоящую у небольшого места сбора, где остатки моей диаграммы на земле были затоптаны следами.

— Что происходит? Где Титус?

— Они с Аттикусом ушли собирать припасы и оружие. Сказала мне собрать женщин и встретиться на шоссе. Она поворачивается, скрестив руки на груди, и бросает на меня взгляд. — Итак, я собираю женщин. Ты готова?

Слегка улыбаясь, я бросаю взгляд на пустую тропинку, по которой, как я подозреваю, направились Титус и Аттикус.

— Он будет в ярости, когда узнает, что я увязалась за ним.

— Да, я полагаю, он так и сделает. И скажи мне, какой мужчина не сражается сильнее, когда он в ярости?

Грузовик трясется и подпрыгивает на пересеченной местности, пока Лилит едет к месту встречи.

Мои нервы на пределе, когда я представляю выражение лица Титуса, когда он увидит, что я пошла против его желаний. Хотя я понимаю, что для него это не вопрос контроля, а его страхи, разочарование от того, что он обратился с такой просьбой, все еще гложет меня изнутри, слишком напоминая о тех днях, когда мой отец ставил свои страхи выше моей независимости.

Грузовик останавливается рядом с Аттикусом, который сидит в стороне от шоссе, вырезая ножом кусок дерева. Для меня удивительно, как он может оставаться таким спокойным и собранным. Полагаю, это черта Альфы. Он встает на ноги и подходит к окну водителя, и я чувствую, как его взгляд обжигает в сторону моего лица, поскольку я стараюсь не смотреть на него.

— Кто-то извергнет пламя, когда увидит, что котенок вырвался на свободу.

— Он действительно ожидал, что я останусь на месте, как хорошая маленькая девочка?

Краем глаза я ловлю его пристальный взгляд, скользящий по Лилит рядом со мной.