Книга Странная барышня, страница 173 – Алла Эрра

— Спасибо. Леночка так страдала и ждала смерти, как избавления, что не хочется, чтобы её телу было плохо и после жизни. Если позволите, то переночую у вас, а утром отвезу дочь в Москву. Похороню обоих рядом с матерью…

— Кого обоих? — не поняла я.

— Дочь и неродившегося внука.

— Вообще-то внучку. И она родилась.

— Не понимаю, — поднял на меня удивлённые глаза барон. — Вы же только что сказали, что Лена умерла во время родов.

— Только она. Ребёночка мы смогли достать после смерти матери. Понимаю, что для вас подобное может быть несколько кощунственно, но это была моя идея, и всю ответственность за неё несу исключительно я.

— К тому же мы понимаем, — добавила матушка Клавдия, — что ребёнок был зачат в результате страшного преступления. Если вы, Анатолий Иванович, решите, что ему не место в вашей семье, то я от имени Святой Церкви имею полное право оформить отказ и забрать ребёнка в церковный приют.

— Не отдам! — чуть ли не заорал Харитонов. — Это моя внучка! Плоть от плоти моей дочери! Я хочу увидеть её! Срочно!

Как только принесли девочку, барон тут же выхватил её из рук кормилицы и прижал к себе. Глядя на смешное, умильно-кукольное лицо своей внучки, этот суровый, через многое прошедший человек неожиданно расплакался. Слёзы текли по его морщинистому лицу, и он их не стеснялся.

— Спасибо, — наконец-то слегка опомнился мужчина и посмотрел на нас с Клавдией. — Вы подарили жизнь не только моей внучке, но и вернули мне её смысл. Дали продолжение рода. Словно моя Леночка переродилась и снова держу её на руках, не ведающую ни горя, ни страха. Я не знаю, как вас и благодарить! Елизавета Васильевна! Вы говорите, что это была ваша идея спасти мою кровиночку?

— Она же её и осуществила, — пояснила расслабившаяся Клавдия. — Вместе с Ильёй Андреевичем они совершили настоящее чудо, хотя и сложно далось оно.

— Елизавета Васильевна! Я прошу вас об одной важной для меня услуге. Станьте крёстной матерью моей дочери. С князем Елецким я поговорю о крестинах отдельно, а вас прошу сейчас. Окажите милость! Вас же можно считать истинной матерью, раз подарили жизнь.

— К сожалению, я не очень знатного рода, — растерявшись от такого неожиданного предложения, промямлила я. — К тому же здесь нахожусь не по своей воле. Я, как и ваша дочь, пациентка Ильи Андреевича.

— Неважно! Даже если бы стоял выбор между императорской семьёй и вами, то выбрал бы в крёстную мать вас.

— Хороший выбор, — кивнула Клавдия, явно веселясь, видя моё смущение. — Уж поверьте, Анатолий Иванович, что для такого странного ребёнка подобная крёстная мать подходит лучше всего. Не прогадаете. А сейчас я бы на вашем месте отдала внучку кормилице. Не будем морить дитя голодом. Сами же отдохните в гостевом доме, а то вижу, что совсем вымотались в дороге.

— Да-да. Конечно.

Утром мы проводили отдохнувшего и словно помолодевшего на несколько лет барона Харитонова. Несмотря на печаль в глазах из-за утраты любимой дочери, в них также теплилась и надежда. Он с чувством поцеловал мне руку на прощание и пообещал непременно сообщить дату крестин.

— Вот она, жизнь, — философски сказала Клавдия, глядя вслед процессии. — Горе и радость идут рука об руку. Иногда и не поймёшь, что из чего произрастает.

Елецкие вернулись через четыре дня. Даже не отдохнув нормально с дороги, позвали к себе Клавдию и о чём-то долго с ней совещались. Уже ближе к ночи я сама была вызвана к Екатерине Михайловне.