Книга Земля воров, страница 35 – Карина Халле

— Мы спасем ее, вот увидишь, — говорит Андор.

— Как я могу в это поверить? — говорю я. — Благодаря Леми все в Менхейме узнают, что я здесь. Ты сам так сказал. Новость быстро разлетится. Кто-то, наверное, уже посылает ворона Далгардам, пока мы здесь разговариваем.

Леми фыркает, словно извиняясь, а затем кладет голову мне на колени. Андор продолжает вертеть зуб на цепочке.

— И, если это произойдет, также сообщат, что ты оказалась здесь против своей воли, под вооруженной охраной.

— А потом моя тетя узнает об этом и сойдет с ума. Это может убить ее. Кто знает, что она сделает? Последнее, чего я хочу, — это чтобы она отправилась на какую-то спасательную миссию.

Он на мгновение перестает вертеть зуб и задумчиво смотрит на меня. На его лице появляется какое-то мягкое выражение, похожее на тоску, но не совсем.

Я уже собираюсь спросить его, на что он так пристально смотрит, когда он снова начинает вертеть зуб, скользя им вверх и вниз по цепочке ожерелья, издавая звук, который, кажется, заполняет всю карету.

— Ворона Штайнера доставит ей сообщение, что ты в хороших руках и вы скоро увидитесь, — говорит он.

Я игнорирую совершенно неправдивое замечание о том, что я в «хороших» руках. Я прочищаю горло.

— И как, по-твоему, эта птица долетит до нее? Ты даже не знаешь, где она живет.

— Мун очень искусна в поиске людей. Она летает быстрее, чем плывет любой корабль. Она найдет твою тетю и передаст сообщение.

— А если сообщение потеряется? — говорю я, думая о голубях-посыльных, которых используют в Эсланде и которые летают в определенные районы с крошечными свитками, прикрепленными к их лапкам. Не говоря уже о трудностях, с которыми птица столкнется в подземных пещерах.

Он смотрит на меня сияющими глазами.

— Оно не может потеряться. Мун произносит сообщение.

— У тебя есть говорящая птица?

— У тебя есть исчезающий пес, — парирует он.

— Это что-то вроде попугая?

Андор пожимает плечами и продолжает вертеть зуб на цепочке.

— Что-то в этом роде.

Звук начинает раздражать меня. Я хмурюсь на него.

— О чем ты так беспокоишься?

— Я? Ни о чем.

— Ты все время теребишь свой кулон.

Он тут же опускает руку и кладет ладони на колени. Он смотрит в окно на проплывающие мимо деревья, а затем его нога начинает подпрыгивать. Теперь я начинаю нервничать.

Остальная часть пути проходит через холмистые поля и густые леса, где деревья с красной корой и стволами, толщиной с эту карету, высоко вздымают свои кроны. Андор все это время странно молчалив, если не считать его беспокойных движений. К тому времени, когда карета сворачивает с главной дороги, послеполуденное солнце скрывается за высокими деревьями и далекими горами, а мы так и не сказали друг другу ни слова.

Дорога, по которой мы сейчас едем, отличается от грязной и ухабистой главной дороги. Она вымощена мелкой галькой, а между колеями аккуратно подстрижена полоса травы. С обеих сторон участок расчищен и превращен в луг, что открывает вид на изгиб дороги, которая ведет через железные ворота и поднимается по небольшому холму к замку на вершине, наполовину скрытому среди дубов и других деревьев.

— Добро пожаловать в Штормглен, — говорит Андор, когда карета проезжает под аркой над воротами, на которой изящным курсивом выгравировано название поместья.

— Мне казалось, ты говорил, что это место хорошо охраняется, — говорю я, оглядываясь по сторонам и не замечая ничего, кроме маленьких желтых цветов на холмистых полях. Даже лес теперь кажется далеким.