Книга Непокорная невеста, или Аджика по - попадански, страница 47 – Хелен Гуда, Агния Сказка

— Ну ты и подготовилась, — лукаво усмехнулась Марта, обводя взглядом накрытый во дворе стол, уставленный всевозможными угощениями. — Мы только приехали, а у тебя тут уже пир горой. Ты что, знала, что мы приедем? Или у тебя тут своя кухарка завелась?

От ее слов на душе стало тепло. Так приятно было видеть, что мои старания не прошли даром, что друзья ценят оказанное им внимание.

— Конечно, знала, — с загадочной улыбкой ответила я, подмигивая и ощущая прилив гордости. — У меня тут свои источники информации.

— Вот это да-а-а-а! — изумился Джон. — Аэлита, ты становишься настоящей деревенской волшебницей.

— Пока я только учусь, — отмахнулась я, стараясь не вдаваться в подробности и подавляя невольную дрожь. — Лучше полюбуйтесь на мои владения.

С гордостью, смешанной с волнением, я повела друзей в огород, показывая буйство зелени и наливающие спелостью плоды. Марта ахала и охала, не веря своим глазам. Томми тоже удивленно рассматривал мои посадки. Джон молча и с интересом осматривал растения, поглаживая листья и внимательно разглядывая плоды.

— Аэлита, это… это просто невероятно, — наконец вымолвила Марта, когда мы подошли к грядке с гигантскими тыквами, больше напоминающими кареты для сказочных принцесс. — Я никогда в жизни не видела ничего подобного. Как ты это сделала? Здесь какое-то колдовство, да?

— Волшебство, не иначе, — попыталась отшутиться я, но тут же посерьезнела, почувствовав на себе внимательный взгляд Марты, словно сканирующий мои мысли. — Ладно, признаюсь… Семена… они немного необычные. Очень… необычные.

И я, запинаясь и с трудом подбирая слова, рассказала им о старухе, о странном доме и волшебных семенах, которые та мне оставила. По мере того как я делилась своей историей, в душе нарастало беспокойство. Я словно снимала покров тайны, открывая самое сокровенное, и ужасно боялась, что меня не поймут. Про Геннадия я благоразумно промолчала. Закончив свой рассказ, я посмотрела на Марту, ожидая ее реакции, словно приговора.

Наступила гнетущая тишина, которую нарушал лишь тихий шелест листвы. Джон молчал, словно обдумывая услышанное.

— Аэлита, ты понимаешь, во что ты ввязалась? — с серьезным видом спросила Марта, нахмурив брови, что всегда означало, что она крайне обеспокоена. — Эти семена… это, конечно, здорово, но… Ты можешь нажить себе кучу неприятностей с местными. Они же суеверные. Ты живешь в глуши, здесь свои законы.

— Да ладно тебе, Марта, — отмахнулась я, стараясь казаться беспечной и ища поддержки у друзей. — Не думаю, что все так плохо. Ну, растут овощи немного больше, чем у других… И что с того? Я же никому не врежу. И вообще, я их них всякие заготовки буду делать и продавать, там уже никто не поймет, из каких помидоров аджику я сварила и какие перцы на лечо пустила.

— Ты не понимаешь, — Марта покачала головой, словно разговаривая с неразумным ребенком. — Зависть — страшная штука. Особенно в деревне. Они могут решить, что все это из-за колдовства, и тогда тебе не поздоровится. Могут сжечь твой дом или, что еще хуже, обвинить тебя в использовании черной магии.

— Марта, не сгущай краски, — я попыталась изобразить беззаботную улыбку, но получилось не очень убедительно. В ее словах сквозило какое-то зловещее предостережение, словно она предвидела неминуемую беду. — Все будет хорошо. Не нужно думать о плохом. Я уверена, что все обойдется.