Онлайн книга «Эпоха героев»
|
— О, чешуя Никсы, — проворчал Фионн, выдирая ромашки из бороды. Мэддокс усмехнулся: — И когда он придёт, он нарушит этот гейс. Они бывают благословением или проклятием. Наид нак — это тоже гейс, но дар, который наложил Ширр. А в случае Теутуса — это проклятие. Его накажут за неповиновение. В худшем случае… — Смерть, — закончил Фионн. — Я сам чуть не помер за то, что отведал собачатины из рук одной дурочки, слишком уж настойчивой. Я уставилась на него во все глаза. — Так это ты тот самый человек? С двумя противоречивыми гейсами? — Быть фианном до войны было непросто. Один мой брат по клятве, Хавган, не мог идти на восток, скакать на рассвете и открывать глаза под водой. Никто не хотел брать его в задания, сущий кошмар. Мы доедали рагу Хопа, обсуждая все новости, и рука Каэли ни на миг не отпускала мою. Я ощущала её магию — яркую, пульсирующую, словно она рвалась перелиться в меня, поделиться чем-то. — Мне жаль Орну, — тихо прошептала она. — Спасибо. Ни от меня, ни от Мэддокса не ускользнул тот факт, что брауни вышел из кухни с дымящейся тарелкой, левитирующей на подносе, и вернулся уже без неё. На десерт мы подали угощения с островов, и мне показалось, что Фионн даже прослезился, попробовав яблоки после стольких лет. — Мой отец их обожал, — прошептал он. Кумалл. «Добро пожаловать, лаили! Парни, у нас новый брат в когорте!» Моя сестра слишком уж выразительно наслаждалась яблочными тарталетками, и я в итоге разрыдалась от смеха, несмотря ни на что. За последние месяцы я испытала больше сильных, противоречивых и сокрушительных эмоций, чем за все свои почти двадцать один год. Я решила, что это правильно. Что надо жить и чувствовать, даже если будущее туманно и лишено смысла. В конце концов, ощущая в связи с Мэддоксом отголосок его печали, я сама спросила: — Где Сейдж? Каэли ответила мягко: — Наверху, в одной из спален. С тех пор, как всё случилось, она оттуда не выходит. Кулаки Мэддокса сжались. — Я должен поговорить с ней. — Я пойду с тобой. — Нет… — Ты не убьёшь её и не ударишь, мы оба это знаем. — Я поднялась, слизывая сахарную пудру с пальцев. — Ты просто хочешь ответов. И я тоже. Сейдж находилась в спальне, выходящей окнами на запад, и это показалось мне ироничным по очевидным причинам. Дверь не была заперта, и, когда мы вошли, на плечи обрушился водопад магии. Пвил и Абердин наверняка запечатали комнату, чтобы Сейдж не смогла сбежать, если бы у неё возникло такое желание. В чём я сомневалась. Она могла бы умчаться верхом в Вармаэт сразу после того, как столкнула меня в трещину, и к тому времени, когда остальные узнали бы, что случилось, была бы уже далеко. Но она этого не сделала. Комната была обставлена мебелью, и пленнице не отказывали в удобствах. Сейдж сидела на полу, между кроватью и окном, и её вид вызывал во мне ненависть. Я ненавидела тени под её глазами. Ненавидела царапины на её руках. Ненавидела кандалы из гематита, скрывавшие её красивые черты. Ненавидела её окровавленные пальцы, которыми она неустанно скребла по дереву пола. Она не повернула головы. Только ресницы дрогнули. — Мне показалось, я услышала ваши голоса, но… — Что? — резко бросил Мэддокс. — Ты думала, мы не вернёмся живыми? Она не ответила. Я опустилась на кровать. Если бы вытянула ногу, могла бы коснуться Сейдж. |