Книга Эпоха героев, страница 102 – Нира Страусс

И дракон тоже.

— Чёрт, Аланна, — прорычал он. — Ты меня прикончишь. Я это знал. Давно знал… — Его пальцы зашевелились в моих волосах, вцепились крепче. Он потянул мою голову назад, заставляя меня отпустить его член — нехотя, с влажным, пошлым звуком, который эхом отдался у него в зрачках. — Я пропал, потому что мне плевать. И тебе тоже, правда ведь?

Я едва улыбнулась — но ответить не успела. Он сам двинулся вперёд, вновь входя в мой рот, и я покорно раскрылась ему навстречу. Теперь уже не я задавала ритм, не контролировала глубину, не играла — теперь Мэддокс управлял процессом.

И мне это нравилось.

Нравилось очень. Настолько, что это уже было невозможно отрицать. Я стискивала бёдра, но он — дракон. Причём дракон-самец, связанный со мной. Его ноздри раздулись, и по лицу скользнуло нечто опасное — торжество, собственничество, гордость. Он обхватил мою челюсть свободной рукой, его пальцы охватили и подбородок, и часть горла.

— Похоже, ты этого и хотела, sliseag. — У меня внутри всё сжалось. Я застонала — от нашей общей истории, от того, во что мы превратились. — Посмотри на себя. Ты же на коленях, а почему тогда я чувствую себя беспомощным?

Он постепенно зафиксировал мою голову, и мне ничего не оставалось, кроме как ухватиться за его бёдра и подстроиться под каждое движение. Они становились всё глубже, всё отчаяннее, и я чувствовала себя желанной — яростно, безжалостно. Внизу всё пульсировало от напряжения, и мои бёдра начали двигаться в поисках хоть какого-то облегчения.

— Если я узнаю, что тебе это нравится, — прошипел он, — я могу и втянуться. Привыкнуть смотреть, как ты так работаешь языком, как стараешься взять меня полностью…

Он думал, я буду против?

Ну нет, давай развеем его сомнения, — прошептала я Тьме.

Она — такая же голодная и страстная, как и я — появилась из тени у моих ног и скользнула к его руке, всё ещё лежащей на моём подбородке. Понадобилось всего пара рывков, чтобы Мэддокс всё понял и позволил ей повести себя… вниз.

К моим ключицам.

Когда его горячие, шершавые пальцы коснулись уз, я выплеснула на них всё, что чувствовала. Сырой голод, игривость, ту самую уверенность, которая пропитала каждую клеточку моего тела.

Он резко вдохнул. Его пальцы вцепились в мои волосы с новой силой.

— Чёрт…

Он полностью потерял контроль, лишился даже подобия сдержанности — и я не нуждалась в ней ни на йоту. Он пользовался моим ртом как хотел, и я стонала с ним, ощущая, как его дыхание сбивается, как пот собирается на висках и у основания рогов. Все его чувства были сосредоточены на мне — зрение, слух, обоняние, осязание… А вкус я дарила ему сама, через нашу связь, давая понять, как сильно он мне нравится. Что настоящая зависимая здесь — это я.

Когда его толчки стали беспорядочными, когда он уже не справлялся с собой, мои волосы полностью обвились вокруг его кулака. Пальцы другой руки лежали прямо на узах.

Мы точно были не так уж тихи. Мне было плевать.

— Я должен попросить тебя отстраниться, — прорычал он. — Но мне нужно это видеть. Мне нужно увидеть, как ты примешь меня до конца. Ты сделаешь это для меня, sha’ha?

Я ответила не словами. Послала тьму — ласкать его там, куда мои руки не дотянутся. В самый низ. Я старалась, чтобы прикосновение напоминало лёгкий укус.

Он рухнул. Последний толчок — и он кончил мне в рот. Ни на секунду не отвёл взгляда, его грудь яростно вздымалась, он удерживал меня на месте. Он, кажется, даже не замечал, как дрожат его крылья, как одно из костяных шпор распороло стену и порвало гобелен.