Книга Наследник богов, страница 85 – Нира Страусс

– Ну вот еще! – одним движением она разбросала сложенные крест-накрест на груди руки Геба. – Обязательно нужно укладываться в позу мумии? Ты не при смерти! А ты вообще кыш отсюда, другое место себе поищи. – Она зашикала на гуся, прогоняя его с койки.

Теперь, значит, она над ним смеется. Потешается с тех самых пор, как через пять минут после отплытия желудок Геба подкатил к горлу первый раз. Даже девочка прыснула со смеху. Почему остальных нисколько не беспокоит, что палуба ускользает из-под ног и внутри бушует хаос?

– А ощущение такое, как будто при смерти.

– Тебя просто укачивает, – повторила она в который раз. – Морская болезнь. Это пройдет, это временно. Боже мой, представляю, что с тобой будет, если тебя еще и стошнит.

Геб в ужасе скосил на нее глаза:

– Стошнит?

– Давай, приподнимись на минутку. Я тебе ромашку принесла.

Геб с интересом посмотрел на исходящую паром чашку:

– Исцеляющий отвар?

– Что-то вроде.

Повинуясь указаниям Найлы, Геб устроился на койке полусидя, откинувшись на изголовье. От этой «морской болезни» бросало в холодный пот и отвратительно сдавливало горло – не успел он сделать и пары глотков, как внутри все закрутило с удвоенной силой. Постанывая, Геб сполз обратно и растекся по своему узкому ложу.

Найла потрогала его лоб.

– Кажется, у тебя температура… Никогда бы не подумала, что боги тоже болеют.

– Болеют, просто на нас мало что действует. Со мной первый раз такое. Неудивительно, я ведь до этого ни на чем не плавал.

– Теперь понятно, почему у тебя сделался такой вид, когда Мере заговорила про Нил.

В этом дурмане Геб не сразу заметил, что Найла куда-то ненадолго удалилась. Вернулась она с мокрым полотенцем.

– Уже пора бриться? – пошутил он.

– Если сам не попросишь, то нет, брить я тебя не буду. Мне больше нравится со щетиной.

Пока она обтирала ему лицо, Геб решил щетину с этих пор не сбривать. Он еще никогда не отращивал бороду – может, самое время воспользоваться моментом. Полузакрыв в изнеможении глаза, он сосредоточился на прекрасных чертах склонившейся над ним Найлы. Особенно ему нравился ее прямой длинный нос. Наверное, стоит ей об этом сообщить. Ну да, что в этом может быть дурного?

– Мне нравится твой нос, – выпалил Геб.

Кажется, резковато вышло. Рука с полотенцем зависла.

– Э-э-э… Спасибо?

Геб кивнул:

– Он очень египетский. Твой профиль отлично смотрелся бы на барельефе.

К его удовлетворению, губы Найлы начали изгибаться в улыбке.

– Да ладно.

– Нос – один из самых важных органов, по крайней мере считался таковым у древних египтян. Чем курносее, тем лучше.

Улыбка исчезла.

– Курносее? Вот еще!

Пожалуй, да, в нынешние времена это, кажется, уже не комплимент. Но его действительно приводила в восторг именно такая красота. Если на Найлу надеть древний головной убор и подвести глаза кайалом…

От одной только мысли об этом у Геба перехватило дыхание.

Он подался вперед, благодарный Найле за заботу: впервые за последние часы морская болезнь вроде бы его отпустила.

– У Нефертити был самый курносый нос из всех, что я помню, а ведь она считалась первой красавицей своего времени.

Найла посмотрела ему в глаза:

– Серьезно? А что скажешь насчет ее государственной деятельности? Она правила сама или была просто приложением к Эхнатону?

Гебу пришлось собрать все силы, чтобы скрыть улыбку. Эта смертная никогда не перестанет удивлять его своей любознательностью.