Онлайн книга «Все приключения Электроника»
|
Прошли столетия, а сотрудник все еще отвечает на письма неуемных изобретателей… Вернувшись, физик протянул коробку Таратару: – Простите, как ваше имя и отчество? – Семен Николаевич. – Семен Николаевич, кто вы по профессии? – Я учитель математики. – Замечательно! – сказал физик. – Вами очень интересуются двое моих коллег. Они тоже математики. Я вас провожу, если не возражаете… Что касается прибора… Это вы сконструировали?… – Мой ученик… Сыроежкин. – Способный парень, – похвалил физик. – Устройство прибора известно давно. Но он действует как-то поновому. Весь секрет, нам кажется, заключен в движущихся частях… – Так я и предполагал. – Мы не можем определить, из какого металла они сделаны. Советуем вам показать его в Институте твердых сплавов. – Я знаю, что в двигателе практически ничтожное трение, – с достоинством ответил Таратар. – Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос: этот двигатель можно назвать вечным? Физик весело взглянул на учителя: – Из всех проектов, которые я просмотрел, – наиболее, оригинальное устройство. – Спасибо. Именно это я и хотел знать, – поблагодарил Таратар. Физик привел Таратара в комнату, в которой работали два научных сотрудника. Здесь бумаг было значительно больше: пухлые пачки разложены на столах, стульях, стеллажах. Возле стены набитые письмами мешки. Математики обрадовались, узнав, что их гость учитель, усадили Таратара. – Видите ли, Семен Николаевич, – сказал один из математиков, – мы находимся в очень тяжелом положении. Дело в том, что в настоящий момент мы фермисты. – Фермисты? – спросил Таратар. – Случилось так, – пояснил его коллега, – что математический журнал для школьников «Пи» и еще ряд изданий напечатали статьи о теореме Ферма. И вот… – Математик красноречиво указал на мешки. – Если бы вы, уважаемый Семен Николаевич, согласились с вашими математиками помочь нам ответить на эти письма… – У меня восьмиклассники, – сказал Таратар. – Восьмиклассники способны футболом пожертвовать ради теоремы Ферма!… – Сейчас в школе четвертая четверть, – хмурясь, сказал учитель, – самая ответственная… Но я поговорю о вашем предложении с классом. – Отныне и впредь!…-сказал Таратар классу и процитировал, какие задачи не рассматривают уже более двух веков академии наук всех стран. – А вы заставляете старого учителя бегать по институтским кабинетам с «вечным двигателем»!… Он водрузил на шкаф прибор Сыроежкина. Лампочка горела. – Кто хочет отвечать на письма фермистов? – продолжал Таратар. Добровольцев не нашлось. – Эх вы, гении, – сказал Таратар. Гении смотрели на учителя с любопытством. Они еще никогда не видели учителя таким возмущенным. Таратар ходил по классу крупными шагами, говорил очень громко, жестикулировал. Ни один гений не решался в эти минуты перечить ему. – Решение академий -не просто каприз академиков, – гремел Таратар. – Неразрешимость проблем типа вечного двигателя доказана работами математиков девятнадцатого века Абеля и Галуа. И заметьте, как поступают настоящие математики: вместо решения одной маленькой задачи они создают целую теорию, которая содержит ответ на все задачи такого типа… Невозможно – и точка! Чем больше я думаю о груде рукописей, которые мне пришлось видеть, тем яснее понимаю, что их авторов привлекла жажда легкого успеха в математике, а не сама математика. Математика – это упорство, самоотречение, нескончаемый труд. После этих слов Профессор заерзал на парте и покраснел. А Электроник неожиданно для всех продекламировал: И корень взяв из нет себя, Увидел зорко в нем русалку. – Великолепно! – подхватил Таратар. – Великолепно сказано о мнимых числах. «Нет себя» – то есть минус единица. Квадратный корень из минус единицы. Что это значит для нематематика? Головоломка – и только. А математик Хлебников, автор этих строк, увидел в нем поэзию… Таратар успокоился и перешел к уроку. – Запишите задачу, – деловито произнес он. – «Сколько стоит один грамм света при стоимости электроэнергии в 4 копейки за киловатт-час и коэффициенте полезного действия электрического источника света 10 процентов?» – Десять миллионов рублей, – мгновенно ответил Электроник. И гении подтвердили: – Точно: десять миллионов. – Разве вы решали эту задачу? – подозрительно спросил Таратар. – Она слишком легкая, – сказал Макар Гусев. – Ну если и для Гусева легкая, то какую же проблему вы хотите рассмотреть? Восьмиклассники были единодушны: – Про искусственное животное! Корову из кастрюли!… Смирновское изобретение- Витька Смирнов сиял как именинник. – Хорошо, – согласился Таратар. – Скажи нам, Смирнов, что ты хотел решить своим опытом? Смирнов неторопливо встал, ярко-синими глазами посмотрел на учителя. – Вообще меня интересует проблема происхождения жизни на Земле, – медленно сказал Виктор. Никто не улыбнулся. В тишине резко прозвучал вопрос Профессора: – А почему, собственно, корова? – Конечно, можно вывести кого угодно: обезьяну, курицу, рыбу… – подумав, согласился Виктор. – Если подойти количественно – разница как будто небольшая. Вот вам пример: у человека и у других живых организмов есть белки из ста четырех аминокислот. Они расположены в цепочки в определенном порядке. Если сравнить цепочки, то, упрощенно говоря, человека отличает от обезьяны только одна аминокислота, от курицы – четырнадцать, от рыбы – двадцать две. У меня получилась корова – значит, разница в двенадцать аминокислот. Конечно, все это очень схематично… Ребята зашумели: – Здорово!… Наш Витька – академик! Как ты только сосчитал?… – Я не считал, а почерпнул в источниках. Сам все разыскал. – Смирнов тяжело вздохнул. – Очень трудно работать без помощи специалистов. – Интересно знать, – пропищала Кукушкина, – кто из нас с разницей в одну аминокислоту?… – Между прочим, разница между человеком и дрожжами, – беззлобно отвечал Виктор, – всего сорок три аминокислоты. – И что же? – встрепенулась Кукушкина. – Это значит, что у нас общие предки. Смех прозвучал как аплодисменты, одобряющие смелый вывод исследователя. – Все это теория, – вздохнул Смирнов. – А на практике неизвестно еще, что будет дальше. Корова-то растет… – Смирнов, скажи, пожалуйста, кем ты собираешься быть? – спросил учитель. |